Главная » 2013 » Апрель » 23 » article_2689

---

21:02 article_2689

Ориджиналы Персонажи: Дани/Тим Рейтинг: NC-17 Жанры: Слэш (яой), Романтика, Обыденность, POV Размер: Мини, 10 страничек Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. Летние каникулы были в самом разгаре, и потому моя тушка даже на данный момент, в полдень, лежала и до сего времени спала. Я не ленивый, просто вчера я навечно заигрался в on-line игру под заглавием «Perfect World» и лёг только в седьмом часу утра, когда отец начал собираться на работу. Сей день, не предвещавший ничего неплохого, ну и ничего отвратительного тоже, начинался, как и обыденные. Я встал, принял душ, позавтракал и пошёл инспектировать почту. И вроде бы это удивительно не звучало в наше время, но я инспектировал обыденную почту, просто мать произнесла, что должна придти посылка от тёти. Я вышел на улицу, обширно зевая, подошёл к ящику и, открыв, достал только пачку писем. Реклама, реклама, письмо папе, реклама и… Я удивлённо поглядел на конверт, предназначенный мне, повертел его в руках и, не заметив ничего такового, что гласило бы об отправителе, взял всю почту и пошёл домой. Зайдя в зал, я бросил все письма на кофейный столик, стоявший прямо перед софой и, сев на кожаный диванчик, который просто меня отпружинил, раскрыл собственный конверт. 1-ое, что показалось очевидным – это ровненький и осторожный почерк, такое чувство, что этот человек очень длительно занимался каллиграфией. Я перевернул лист, но на нём не было ничего такового, а вот официоз от этого письма сквозил только так. Написанное здесь меня очень очень изумило. «Уважаемый Дани Дэвис, Меня зовут Тим Аллен, я живу в городке Миртл-Бич в окружении Горри, Южная Каролина, США. Цель моего письма – просьба. Я прошу вас стать моим другом по переписке. Да, я знаю, что мы живойём в различных странах и даже на различных материках, и то, что мы друг дружку совершенно не знаем, но я очень желаю иметь такового друга. Признаюсь, ваша фамилия мне выпала случаем, так же, как и страна, так же, как и город, так же, как и улица и так же, как и ваш дом. Надеюсь, вы ответите на моё письмо. С лучшими пожеланиями, Тим». Я перечитывал это письмо раз 5, это было забавно, с одной стороны, и очень особенно, с другой. Не знал, что же это все-таки за человек – Тим Аллен, но мне хотелось ему ответить, это ведь так любопытно! Я взял листок и ручку и много размышлял над тем, что написать, но в конечном итоге начеркал только пару строк. «Почему бы и нет. Я согласен. Расскажи о для себя. Дани». Я свернул листок и, вытащив из комода подходящий конверт, уже обклеенный марками, запихнул туда записку, так как письмом этот листок именовать было нереально. Я стремительно оделся, натянув на себя, светлую кофточку и джинсы, причесал рыжеватые волосы и надел очки – без их я точно врежусь в дерево из-за собственной слепоты, – но в их мои голубые глаза стали смотреться мельче. Мобильный и средства я рассовал по кармашкам, взяв письмо в руки, я надел кроссовки и, ещё раз окинув себя взором в зеркале, вышел на улицу. Дверь я, конечно, закрыл, а средства взял на всякий случай, к тому же, на оборотном пути грех не заглянуть в книжный. До почтового ящика было идти совершенно ничего, каких-либо два квартала. Я практически бежал к нему, и с большой ухмылкой отпустил письмо в пучину тёмно-синего ящика. Сходу домой я не пошёл, как и говорилось, решил зайти в книжный магазин и приобрести книжку. Не так давно порекомендовали прочесть книжку Элизабет Бир «Глубинные течения», гласили, увлекательная. Я подошёл к продавщице, милая такая женщина, и, улыбнувшись, спросил книжку, она сходу замешкалась и удрала в подсобку, через 10 минут вышла с достаточно увесистой книжкой, я разглядел обложку и, расплатившись за книжку, ушёл. Беря во внимание климат нашей страны, сейчас было довольно-таки горячо, потому шёл домой я, маша на себя рукою, чтоб сделать хоть некий ветерок. В один момент раздался звонок мобильного телефона, приевшаяся мелодия резала слух, издавна было надо поменять её на чего-нибудть другое. Прижав к для себя книжку, я достал из заднего кармашка телефон и, нажав на кнопку, поднёс его к уху: — Да. — Дани, это я, Алекс. Ты на данный момент где? — веселый глас моего друга извещал о не плохих новостях. — Я около книжного магазина, от почтового ящика иду. Что случилось? — как раз переходя улицу, ответил я. — Иди ко мне, я приставку купил! — я закатил глаза. — Я книжку домой занесу и приду, — торопливо шагая, ответил я. — Отлично, быстрей давай! — я убрал телефон и обречённо покачал головой. И это мой самый близкий друг! В конечном итоге, я заскочил домой, оставив книжку, стремительно позвонил маме, говоря, что, может быть, останусь на ночь у Алекса и в конце концов, выйдя из дома, вприскочку побежал к другу. Алекс – это друг юношества, с которым мы прогуливались и в садик, и в школу, но, как досадно бы это не звучало, в институт один и тот же мы не пойдём. Алекс не так умен, как я, поточнее сказать, он совершенно туп, но на случай неожиданной контрольной и есть друзья. Чтоб он не выбыл из школы либо не остался на 2-ой год, я всегда ему помогал. К тому же, у него мечта – стать проф боксёром – и какой я буду друг, если не поддержу и не помогу ему. Несколько раз я был на его боях, на чемпионатах, и это было круто, он всегда одолевает. Потому если начинается разборка у меня с кем-нибудь, то Алекс просто подойдёт, и неприятеля как ветром сдуло. Кроме всего этого, он, конечно, неплохой друг и, когда мы наигрались в его новейшую приставку Xbox 360, я ему поведал о письме и вот уже час ожидал, когда приступ хохота у него пройдёт. — Ха-ха-ха! Вот чёрт! — смеясь, пробормотал он. — Ха-ха-ха! — Алекс ты ещё длительно будешь ржать? — утомилось выдохнул я. — На данный момент, ха-ха-ха, подожди! — хватаясь за животик, продолжал он смеяться. — Я уже час жду, — откинувшись на спинку дивана, известил его я. Через 5 минут он успокоился и задал превосходный вопрос: — И что? — Что означает – и что?! Ты вообщем над чем ржал?! — кидаясь на него с кулаками, взбесился я. Началась потасовка, он просто ставил блоки на мои удары либо держал меня за руки, чтоб я не брыкался. Его хохот и мой мат, плюс шорохи, вскрики, звучавшие в квартире, скоро затихли, потому что драться с ним было просто нереально. Я лежал на полу и успокаивал сбившееся дыхание. — Ну, отлично, — лёжа рядом, начал он, — он для тебя написал письмо, а ты ему ответил. А для чего ты это мне рассказываешь-то? — Ну, мы же с тобой друзья. Причём наилучшие друзья. И я вроде бы желал, чтоб ты знал, — окончил я. Он улыбнулся и потрепал меня по рыжеватой голове рукою, в такие моменты мне казалось, как будто он мой родной старший брат. В общем, пока я читал книжку, прогуливался в гости к Алексу, помогал родителям по дому, я совершенно запамятовал о письме. В один из прекрасных дней каникул, когда я прочёл книжку и решил отправиться в магазин за новейшей, я проверил почту, и, оказалось, мне пришло письмо. Я положил его назад и решил взять, когда вернусь из книжного. В общем, поход занял 20 минут, и до дома я уже бежал, любопытство всё-таки меня пересилило. Я достал письмо и, совместно с книжкой прижимая его к груди, зашёл домой, стремительно сбросил кроссовки, и сев на диванчик в зале, я поспешно открыл его. Осторожный почерк сейчас вселял в меня трепет, казалось, что это письмо – нечто интимное и заветное. «Дани, я очень рад, что вы согласились на это. Если честно, я и не возлагал надежды получить ответ, и даже если получу, не задумывался, что там будет что-то не плохое. Но вы затмили все мои ожидания. Большущее спасибо! Что касается меня, то мне семнадцать лет, этот грядущий учебный год будет последним для меня, и после чего я надеюсь поступить в Кембриджский институт, на филологический факультет. Я полиглот, обожаю учить языки, большего всего мне нравится японский и германский. Если гласить о родных, то живу я с родителями и малеханькой сестренкой, которой на последующей неделе исполняется восемь лет. Живу в относительно маленьком доме и имею свою свою комнату. Мой отец очень строг, потому за компом я сижу менее трёх часов и то, только чтоб находить информацию для уроков. Думаю, что всё. Сейчас ты расскажешь о для себя? С лучшими пожеланиями, Тим». Ну, у него и отец, обалдеть просто можно. Мой отец, естественно, бранится, когда я длительно сижу перед монитором, я и так ношу очки из-за отвратительного зрения, так ещё и за компом его сажаю. Но это не повод! Я взял книжку и письмо в руки и пошёл к для себя в комнату – там есть письменный стол и, к тому же, не мешало бы обмозговать, что написать. Поднимаясь ввысь по лестнице, я обдумывал слова, которые стоило бы сказать, и в голове появился образ нашего физрука, который всё время повторяет: «Главная опасность, от которой нужно беречь малышей, их предки!» Я невольно улыбнулся, вспоминая его задумчивое лицо, когда он произносит это. Я сел за стол и уже по привычке включил компьютер, только позже поняв, что сделал. Я ойкнул и желал, было выключить, но позже поразмыслил, что лучше напечатать письмо, чем писать его своим непонятным почерком. «Тим, рад был получить от тебя письмо. Если честно, я удивлён, у тебя страшно серьезный отец! Мне тебя жалко, но ты не задумайся, что я имею в виду что-либо нехорошее, просто, мне, правда, жалко, что он так строг. Поведать о для себя? Мне семнадцать, так же, как и для тебя, и у меня тоже последующий учебный год последний. Как и ты, я собираюсь подавать документы в Кембриджский институт, лишь на денежный факультет, он мне как-то поближе. Живу я с родителями, но в семье только один, хотя у меня куча двоюродных и троюродных братьев и сестёр. Тоже маленький дом с садом сзади, имею свою комнату, у меня там стоит компьютер, за которым я просиживаю часы, отчего у меня усугубилось зрение, и я хожу в очках. А ещё у меня есть мой самый близкий друг по имени Алекс, мы с ним общаемся с самого юношества. А у тебя есть самый близкий друг либо подруга? А женщина? Жду скорого ответа, Дани». Всё напечатав, я проверил текст ещё раз, поправил пару ошибок и надавил на кнопку «печать». Принтер пропустил через себя листок и выдал его с написанным текстом, я сложил лист в два раза и запихнул в задний кармашек джинсов. Нужно пойти и приобрести конверт с марками. Нехотя поднимаясь со стула, я поглядел на улицу – небо было обтянуто тучами опять, надеюсь, завтра будет солнечно, и мы с Алексом сможем поиграть в футбол. Я достал из кошелька средства и запихнул в кармашек, нужно не запамятовать попросить на карманные расходы ещё средств. Спускаясь по лестнице, я поразмыслил, а не было ли это очень – спросить его о девице? Мы как-то не знакомы, и вообщем… Я скептически поглядел на себя в зеркало. Не знакомы? Да мы вообщем только парой писем обменялись. Что за абсурд? Я надел кроссовки и, зевнув, вышел из дома, закрывая за собой дверь. Шёл я медлительно, размышляя над письмом Тима. Всё равно его отец очень строг, не хотелось бы мне быть на его месте. Отлично, что он приедет в Кембридж, здесь его навряд ли достанут, а если мы свидимся, можем и сдружиться. Мне стало любопытно, как он смотрится, по его почерку казалось, что он высочайшего роста, около 6.07 футов, среднего телосложения и смотрится, как ботаник. Наверное, кое-чем похож на меня. Я улыбнулся. Зайдя на почту, я попросил один конверт с марками для отправки в Америку, и, купив его, достал своё письмо из заднего кармашка, которое малость помялось, и положил его в конверт, стремительно запечатав. Выйдя из строения, я спустился по лестнице, ступени которой издавна постарели и выглядели убого, свернул за угол и прошёлся до почтового ящика, опять отпустив в его пучину своё письмо. Я, улыбнувшись, пошёл к дому, а проходя мимо игровой площадки, где мы с Алексом обычно играем в футбол, я с горечью выдохнул, жалко, что на данный момент не так тепло. 1-ая капля дождика свалилась мне прямо на нос в доказательство того, что играть на данный момент не самая наилучшая мысль, я, ускорив шаг, уже через 10 минут был дома. По ту сторону окна дождик лупил всё посильнее, а я, включив музыку, посиживал на подоконнике и смотрел на стремительно проходящих прохожих либо на проезжающие мимо авто. Таковой дождик обычно идёт денька два, так что в последнее время всё равно сыграть не получится. Я еле различил трель домашнего телефона из-за включенной музыки, спрыгнув с подоконника, я поплёлся в коридор к комоду, на котором лежала трубка. — Алло, — ответил я на звонок. — Привет, Дани, как дела? — Алекс. Я улыбнулся. — Сыро, а у тебя? Он, посмеявшись, ответил: — Затопило, — малость с грустью произнёс, — в футбол не получится поиграть. Наш разговор был ничего не означающей болтовнёй. Дождик по ту сторону окна набирал обороты, казалось, что небо прорвало. Новое письмо я получил довольно-таки скоро, любопытство меня пересилило и я, не успев отступить от нашего ящика, уже вскрывал его. «Дани, по сути он не так жесток, бывают люди и жёстче. Я рад, что мы с тобой 1-го возраста, сможем отыскать больше общих тем для разговора. Самый близкий друг? Нет, как такого нет. Я, вообще-то, не очень компанейский, и это письмо написал не сходу, очень много размышлял. Единственный человек, с кем я поближе всего общаюсь – это моя сестрёнка. Женщина? Ох, нет. Пока я даже не хочет её заводить, очень много хлопот в школе. А у тебя она есть? Я очень рад, что у тебя есть самый близкий друг. Кстати, как у вас там погода? У нас на данный момент солнечно и самый сезон сёрфинга. С лучшими пожеланиями, Тим». Я был очень рад тому, что он просто ответил на вопрос о девице. Создавалось такое чувство, что он вообщем ещё девственник, что много шокировало. Хотя из-за 1-го письма таковой вывод делать не стоит, но, кажется, дело обстояло конкретно так. Мне опять стало его жалко, нет друзей и самое близкое общение – это сестрёнка? Я, естественно, ничего не имею против домашнего общения, но разговаривать со сверстниками нужно бы. Какие-то предки у него заторможенные. Я вздохнул, Слава Богу, мои предки обычные, да что уж там мелочиться, они просто примечательные, обожаю собственных протцов. Замкнутый? Похоже на то. Пока читал письмо, я уже добрался до собственной комнаты и на данный момент, сидя перед включенным компом и крутясь на стуле, я раздумывал над тем, что бы ему такового написать. Мысли и вопросы, которые я бы желал сказать и задать, приходили сами и я, в конце концов повернувшись к клавиатуре, начал: «Тим, знаешь, у меня такое чувство, что ты недоговариваешь про отца. Я прав? Только сестрёнка? Похоже, что твои предки держат тебя на маленьком поводке. Девицы у меня нет. Мы не так давно расстались, жалко, но она ушла сама. Погода на данный момент отменная, не так давно игрались с Алексом в футбол, кстати, ты любишь футбол? Общие темы? Ну, давай побеседуем, о литературе, о современной литературе, ты же у нас будущий филолог. Какие ты предпочитаешь книжки? Жду скорого ответа, Дани». Я ещё раз перечитал письмо на наличие ошибок и, не обнаружив таких, распечатал его и, конечно, сходу побежал отправлять. Далее наши письма были пустой болтовнёй. Мы гласили о книжках, о спорте, об учёбе, даже пробовали побеседовать о политике, но оба сообразили, что ни капельки в ней не смыслим. Тем временем начался учебный год, и я усиленно работал над своими пробелами в познаниях. Посиживал на всех уроках и часами просиживал в библиотеке, Алекс тоже занимался учёбой, но не так усиленно, как боксом, скоро у него соревнования, жалко, что в другом городке, и я не смогу поехать поддержать его. И вот в денек, когда Алекс уехал, когда зима уже была с метелью, мне пришло новое письмо. Я знал, что в этом письме будет что-то новое, потому что в прошедший раз мы исчерпали предшествующую тему. На данный момент, получая письмо от Тима, я всегда улыбался. Теплая ухмылка сама с собой расцветала на моих губках, и, как гласила мать, моё лицо становилось «ангельски красивым». Но это письмо меня озадачило. «Привет, Дани, последние две недели были не так скучны, как прошлые, в преддверии новогодних праздничков мои предки и сестрёнка затеяли уборку и перестановку, так что работа в нашем доме бурлит. Знаешь, мне всегда было любопытно, почему люди относятся плохо к сексапильным меньшинствам (лесбиянкам либо геям). Как ты к этому относишься? С лучшими пожеланиями, Тим». Ну и что мне ответить? Я скептически поднял бровь. Он бы ещё спросил, что такое любовь. Так хорошо, ответим как есть. «Привет, Тим, мои предки тоже запланировали гигантскую шумиху, так что в выходные к нам приезжает вся родня. Желаю отлично отметить празднички! Думаю, доставка в торжественные деньки будет идти медлительнее, потому я сходу высылаю для тебя подарок, не могу тебя не поздравить. Что по поводу твоего вопроса… Ну, я не отношусь к ним плохо, я просто игнорирую их. Не то чтоб я был категорически настроен против, да и не поддерживаю их. В общем, это решение каждого и, по-моему, какая разница, кто с кем дремлет. Ну, а ты как относишься к ним? Жду скорого ответа, Дани». Я запихнул письмо в конверт и положил его вовнутрь посылки с подарком. В качестве подарка я приметил часы, не такие уж и дорогие, но они мне очень приглянулись, потому что я Алексу уже купил подарок, ну и родителям тоже, то решил это подарить Тиму. Всё-таки он мой друг. А вот за посылку пришлось заплатить, что много разочаровало, в преддверии новогодних праздничков средства необходимы были, как никогда. Отметил я отлично, потому что вся наша родня знала семью Алекса и уже воспринимала их, как родных, они отмечали с нами, в общем, повеселились мы на славу. Как и ожидалось, посылка шла очень длительно, и ответ я ожидал вдвое подольше, чем обыденное письмо. Но когда он пришел, я был рад узреть что это тоже посылка. Я по-детски улыбнулся и решил, что он тоже задумывался над подарком мне. Поначалу я, естественно, прочёл письмо. «Привет, Дани, я был очень рад получить от тебя подарок, но не стоило так очень тратиться! Конечно, я для тебя тоже приметил подарок, надеюсь, ты будешь ему рад. Если честно, я поддерживаю сексапильные меньшинства. Не яро, естественно, поддерживаю, но для тебя не кажется, что если ты любишь человека, то пол совсем не важен? А ещё я задумывался, ты сконфузишься от такового вопроса, просто мне, правда, было любопытно услышать твоё мировоззрение, потому спасибо большущее, что ответил. Мои празднички тоже прошли удачно, и тоже в кругу родни. С лучшими пожеланиями, Тим». Другие письма были тоже пустой болтовнёй. Глуповатые вопросы, дозволяющие лучше осознать другого человека, мы даже говорили о породах кошек и собак. Всё это было прямо до начала экзаменов. Тогда, поразмыслив, мы оба согласились, что письма будут отвлекать от учёбы, и вот уже два месяца как не переписываемся. Я усиленно готовлюсь к сдаче экзаменов. Мы даже с Алексом общаемся исключительно в школе, он, как ни удивительно, тоже готовится. Я очень надеюсь, что мы оба поступим, также всекрете надеюсь на то, что и Тим поступит, мне очень охото пообщаться с ним вживую. Итак, после сдачи экзаменов в школе, на которых я получил довольно-таки высочайший балл, мне пришло письмо от Тима. «Привет, Дани, надеюсь, я тебя не очень отвлекаю, дело в том, что я пищу в город Кембридж, чтоб сдавать экзамены для поступления в институт. Ты ведь живойёшь в этом городке, и я поразмыслил, что мы могли бы повстречаться. Я приезжаю 27 июня после пополудни, за неделю до начала экзаменов, если ты согласен, то не мог бы ты повстречать меня? Жду нашей встречи, Тим». Я малость удивился, но был страшно рад. Потому что мы друг дружку не лицезрели, нужно бы сделать табличку с его именованием, чтоб он её увидел и подошёл ко мне. Сейчас 26, завтра он приезжает. Волнение, заставлявшее затаить дыхание, усилилось, и удовлетворенность переполняла меня. Наверняка, это счастье? На последующий денек я пробудился утром от окриков матери. Я поднялся и в пижаме спустился вниз, мать готовила завтрак, а отец, так же, как и я, стоял понизу лестницы в ожидании слова мамы. — Почему вы всё ещё одеты? — А у нас что-то намечается? — спросил отец, зевая. — Да! Мы сейчас едем к Элизабет! К моей сестре! — Сейчас? К тёте? Я не могу! — замахал руками я в символ отрицания. — Чего это ты не можешь? — зло поглядела на меня мать. — Помнишь, я гласил про друга по переписке, про Тима, итак вот, он сейчас прилетает сюда, специально за неделю до экзаменов, чтоб со мной повстречаться! Я не могу, мать! — практически простонал я, в то время как отец, развернувшись, пошёл наверх. — Отлично, мы тоже желаем на него поглядеть, как он приедет, и ты нам его покажешь, мы уедем, а вы здесь пока готовьтесь. Если что, пусть дремлет в гостиной! Дорогой, ты куда пошёл?! — орала она уже вослед папе. — Спать, разбудишь, когда завтрак готов будет. Она сдвинула тонкие брови к переносице и, посмотрев на меня, прошипела: — Если ты уйдёшь, то будешь трупом. — Естественно, я для тебя помогу, мать, — натянуто улыбнулся я. В общем, мы разделались за час, разбудили папу, хорошо позавтракали, и предки пошли собираться, ну, а я – просто одеться, так как до сего времени прогуливался в пижаме. Так что в час денька я уже стоял в аэропорту и ожидал прибытия самолёта. Как известили, он был должен прибыть через 10, ну, либо пятнадцать минут. Я вчера ещё сделал табличку, не очень огромную, естественно. Белоснежный картон, на котором было написано имя Тима – как самолёт приземлится, и люди начнут выходить, я подниму её над головой и буду ожидать его. В общем, так и случилось, но ко мне подошёл юноша, никак не вяжущийся у меня с образом моего Тима. Он протянул руку и произнес, что он Тим и что он очень рад встрече, а я минутку стоял в ступоре и смотрел на него, как на что-то сверхъестественное. Я был в шоке, мама его! Мой образ высочайшего статного брюнета был разбит в пух и останки. Передо мной стоял юноша на пол головы ниже меня со светлыми волосами и светло-карими очами, этот человек больше походил на четырнадцатилетнего ребенка, чем на восемнадцатилетнего парня! Но через несколько минут, совладав с собой, я всё-таки протянул руку и, благожелательно улыбнувшись, произнес, что рад встрече. Я взял у него одну из сумок, потому что ему наверное было тяжело нести, он был таковой хрупкий. Мне хотелось биться головой об стенку. Я заказал такси по мобильному телефону, и на данный момент мы ехали в город, ко мне домой. Ехали мы молчком, а он посиживал, понурившись, и смотря в окно. Естественно, моё приветствие было так для себя, потому он, наверняка, расстроился. Я придурок! — Я очень рад, что ты приехал, Тим, — делая поворот, с ухмылкой произнёс я. Он вскинул голову и, длительно внимательно вглядываясь, смотрел на меня, а позже кивнул и улыбнулся. Эта 1-ая ухмылка, которую он мне подарил. Через полчаса мы доехали до дома и, расплатившись, мы зашли домой, нас встретила мать. Она тоже, как и я, длительно на него смотрела, как будто пытаясь осознать, кто это, я не могу её осуждать за это, ведь пялился я точно так же, но мне хотелось убиться о стенку за такое поведение, свое и моих родителей. В целом, всё прошло успешно: мы выпили совместно с родителями чай, а он разговорился и сейчас я узнавал моего Тима. Скоро, собравшись, предки укатили на неделю к тёте Элизабет, которая плохо оказывала влияние на всех, кто рядом с ней. Потому что Тим только-только прилетел и наверное утомился, мы решили, что лучше сей день провести дома, я предложил поглядеть кинофильм, и он охотно согласился. Из всех кинофильмов мы избрали «Форсаж 3» и на данный момент посиживали, глядя в плазменный телек. Я исподтишка смотрел на него. Да не может быть, что бы этот милый, хрупкий мальчишка был Тимом. Просто в голове не укладывается. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, видя, как я отчаянно верчу головой и тяжело вздыхаю. — Нет, всё отлично, — преувеличенно бодро ответил я. — Я тебя смущаю, да? — в точку. — Естественно, нет, ты что, я, правда, рад, что ты приехал, просто я тебя совершенно по-другому представлял. — А я тебя – конкретно таким, — обидно улыбнувшись, ответил он. Чёрт! Я его только и делаю, что расстраиваю, но что поделать, он смотрится, как гей! Блять, ну он реально смотрится, как гей! У меня развивается паранойя. Желаю убиться о стенку. В общем, мы досмотрели «Форсаж 3», посидели за компом, поели, и я выслал его в душ, пока готовил ему кровать в гостиной, после помылся сам и, пожелав размеренной ночи, ретировался в свою кровать. Сновидение, которое мне снилось в эту ночь, было страшным. Мне снился Тим. Он так лежал, он так стонал, он так раздвигал ноги! Мне хотелось орать, но я сдерживался и из меня выходил только некий кряхтящий звук. Я огромное количество раз ударял себя по лицу, лупил по голове, мне хотелось рыдать. Как такое вообщем могло произойти? После я встал и поплёлся в душ, щёки у меня горели, а на одной, кажется, даже синяк появился. И вот, когда мы завтракали вдвоём, я сообразил, что не могу поглядеть на него, мне было постыдно за себя, за такие мысли. Это только ухудшило положение, он, и так несколько раз открывавший рот (только чтоб ответить на вопрос), сейчас же просто качал головой в символ согласия либо отрицания. И вот, через три денька, когда мы обедали, он начал: — Знаешь, Дани, я понимаю, что ты привыкаешь ко мне, но, кажется, это не получится. Ты всё время отводишь взор, и вообщем. Предки мне дали довольно средств, чтоб я мог жить в гостинице, так что я, наверняка… Эй! Стоп! Он считает, что во всём повинет сам? Но это ведь не его вина, а стопроцентно моя. И если я ему скажу, он, наверняка, уйдёт, но пусть, мама его, уйдет, хотя бы зная правду! — Стой! Тим, ты не так сообразил. По сути, — сказать это труднее, чем я задумывался, — по сути… — я сел за стол, закрыв лицо руками, начал шептать: — Ты мне снишься. Снишься в влажных снах. Я знаю, что это ненормально, конкретно из-за этого я не могу глядеть для тебя в глаза. Ты для меня друг, очень неплохой друг, мне с тобой отлично и т.д.. Но, в общем, ты сообразил, что я имел в виду? — я убрал руки от лица. Тим был красноватый как рак, он смотрел на меня малость ошарашено и как-то счастливо, что ли. Чего?! — Я для тебя нравлюсь? — шептал он, и я ответил также: — Да, — чтоб добавить убежденности, я ещё и кивнул. Он посильнее побагровел и чуток отвернул голову. — Ты мне тоже, и в том же смысле, что и я для тебя. Ты мне приглянулся еще, когда мы переписывались. Вот поэтому я тебя спросил о гомосексуализме, и был рад, что ты не гомофоб. Но твоя реакция в аэропорту меня немного огорчила и совершенно оскорбила, когда ты начал отводить от меня взор, как будто пытаясь запамятовать, кто я. Он аккуратненько встал из-за стола, подошёл ко мне и, взяв моё лицо в ладошки, лаского поцеловал в губки. Это был так девственный поцелуй, который совершенно не вязался с моими фантазиями и который подтверждал, что он девственник в любом отношении. Я оборотился на стуле к нему, и усадил к для себя на колени, похоть просто взыграла у меня в голове. Я придавил его к для себя и языком провел от шейки к подбородку, губками укусив за выступающую кость. Его кадык дернулся, когда он сглатывал, а меня просто раздирало на части. Желаю его. Но поначалу… — Скажи мне, Тим, ты девственник? — шепнул я, еле касаясь своими губками его губ. — Д-да, — отрывисто произнес он. — И даже с женщиной никогда не спал и не лобзался? — он очень побагровел и желал было вырваться из объятий, но я его держал прочно. — Ты что, издеваешься, что ли?! — он на данный момент смотрелся удивительно, если б не мой опыт с девицами, у меня бы из носа пошла кровь. Я знаю, что такое заднепроходный секс, когда я встречался с женщиной, она возжелала испытать, я был не против, исследовав литературу, мы несколько раз занимались этим, но в конечном итоге закончили, потому что ей больше нравился обычный секс. И на данный момент эти данные мне ой как очень понадобились. Мы стремительно перебрались ко мне в комнату, я уложил его на свою заправленную кровать и навис над ним. Он лежал, раскинув руки, с покрасневшими щеками, смотрел на меня с блеском в очах, тяжело дышал, как будто бегал. Я облизнулся, будто бы перед страшно смачным обедом. Не дожидаясь моих действий, он приподнялся на локтях и опять поцеловал девственным поцелуем, я, не удержавшись, перевёл его в более страстный. Хватая его за руки, я завел их за голову, и, стянув с себя ремень, привязал их к изголовью кровати. Его испуганный взор смягчил меня и я, лаского поцеловав, шепнул, чтоб он не страшился, Тим сразу расслабился. Начав задирать его футболку, я покрывал поцелуями каждый открывавшийся мм его белоснежной кожи. Подняв футболку до самого подбородка, я скупым взором смотрел на его бледноватую кожу и розовые соски, ярко выделявшиеся на белой коже. Дрожащими и вспотевшими от напряжения руками провёл по его животику, поднимаясь к соскам, и немного зажал их пальцами, в ответ на это он немного охнул и выгнулся, сжав их посильнее, я услышал стон. Башню мне сорвало мгновенно, я стянул футболку с себя и, облизнувшись, приблизился к его красноватому лицу, которое приводило меня в умиление. Страстно целуя, как будто пытаясь съесть либо испить его, рукою я забрался под его джинсы и поверх трусов начал поглаживать полу-возбуждённый член. Он простонал и порвал поцелуй, немного откинув голову и тяжело задышав, я не отводил взора от его лица, очень возбуждающе он стонал и просил. Что просил, я уже не слышал, в ушах стучало, как будто от пушечных выстрелов, член давил на джинсы и, оторвавшись от Тима, я снял с себя всю одежку, оставаясь голым. Сев меж его раздвинутых ног, я медлительно расстегнул его джинсы и начал стаскивать, хотя нет, я их немного стянул и, надавливая ими на его член начал водить ввысь и вниз. Он стонал, отчего я гаденько улыбался, хотя никогда не следил за собой признаки садиста. Когда его мольбы стали ясными я, сжалившись, снял с него джинсы и также медлительно трусы. Если я садист, то он мой индивидуальный мазохист, так как член его уже дергался в предвкушении. Я усмехнулся, а он всхлипнул. Подавшись вперёд, я уткнулся лбом в его и легонько поцеловал в губки. — Не плачь, неуж-то для тебя неприятно? — Очень приятно, — ответил он мне. Этого хватило, просто его слёзы идут от переизбытка чувств, по-моему, я кое-где про это читал. Я достал из тумбочки баночку вазелина. Спросите, откуда она здесь? Ну, мы же с моей бывшей женщиной должны были кое-где заниматься сексом, а когда закончили заниматься заднепроходным, не выкидывать же добро, когда-нибудь понадобиться. И понадобилось. С этой женщиной я расстался месяц вспять. Да, я произнес, что усиленно занимался, но стресс же снимать как-то было надо. В общем, закинув его ноги к для себя на плечи, я зачерпнул из банки вазелин и, поднеся к анусу парня, протолкнул два пальца вовнутрь. — Тим, расслабься, — он, вздохнув, малость расслабился, мне этого хватило. Обхватив другой рукою его член, я начал двигать пальцами в его пятой точке и рукою по его члену. Его стоны было слышать нестерпимо, от каждого стона мой член дёргался, я ощущал, как он сжимает мои пальцы в себе. Я вынул пальцы, обхватил рукою его бедро и, наплевав на защиту, резко вошёл. О да, мама его! Да! Это было потрясающе, даже просто не двигаясь, я ощущал, что его мускулы конвульсивно сжимают мой член снутри. Я наклонился к лицу Тима и поинтересовался, в порядке ли он, лёгкий кивок и конвульсивный выдох со словами «Можешь двигаться», меня просто убил. Осторожно двигаясь и наращивая темп, я развязал его руки, до сего времени привязанные к изголовью и обхватил рукою его член, двигая в такт толчкам. Несколько раз мы поменяли позу, если сначала была миссионерская, то сейчас он стоял на четвереньках, держась за изголовье кровати, я вбивался в него, пытаясь войти так глубоко, как это может быть. Но больше всего мне приглянулась поза, когда он был сверху. Роскошнейший вид, он, облокотившись на меня руками, двигался так, как ему нравилось, а я еле сдерживался, потому обхватив его член, начал двигать рукою. После, приняв душ и поменяв постельное бельё, мы посиживали на кухне и обедали, потому что в прошедший раз мы не успели, так как были заняты малость другим делом. За столом мы посиживали друг напротив друга и ели суп. — Ты будешь со мной встречаться? — спросил я, понимая, что это дурной вопрос после всего того, что случилось, но нужно внести ясность. — Естественно, — покраснев, ответил он. — Сейчас ты мой юноша, — улыбнувшись с легким румянцем на щеках, подвёл результат я.

1 2 3 4 5 Просмотров: 473 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0