Главная » 2013 » Апрель » 23 » article_3618

---

21:18 article_3618

Ориджиналы Рейтинг: R Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, POV, Hurt/comfort Размер: Мини, 11 страничек Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. В дверь позвонили. Я недовольно надавил на кнопку пульта, чтоб приостановить изображение на дисплее. Тарковский. Крадущийся Сталкер. Зона… Сколько раз можно пересматривать этот кинофильм? Наверняка нескончаемо… Либо пока не поедет крыша. Щелчок выключателя в коридоре. Снова звонок. Нет, ну сколько можно? Уже и квартиру свою купил, но нет – в покое не оставят. А если это Женя, то пусть валит отсюда подальше. Я крутнул замок. На пороге – некий юноша. Куртка через плечо, в руках – большая сумка… — Привет. А где Елена? — Какая Елена? Щелчок – и клубок начал разматываться. Никакой Елены здесь нет. А, может, та, которая продавала квартиру? Так она в Австралию укатила – это я точно помню, еще в аэропорту с ней случаем столкнулся, когда товарища провожал… Как? На самолете улетела. Да, кое-где недели три вспять. Я уже два месяца как живу – пока ремонт, то да се… Уехала, не вру. С чего бы мне лгать? Юноша извинился. Отошел от двери и застыл. Что, и телефона не оставила? — Нет… Я возвратился к собственному Тарковскому с беспокойным сердечком. ...Юноша вероятнее всего из Питера. Это читается по каким-то неуловимым мелочам. И таковой рассеянный... Было надо еще позвонить стерве Женьке – просто, сказать, что все кончено. Хотя, какой смысл? Ну, наверняка, для того, чтоб снова почувствовать всю эту… боль? Но боль ли? Я не мог осознать, что ощущал, застав ее трахающейся с Сержем. Я расслабленно вышел из квартиры, прикрыв дверь. Она выбежала следом, но я уже садился в машину. Боль? А, может, холод? Нужна ли была мне Женя, если я так расслабленно отпустил ее? Ну, это еще ничего. А того парня видимо прокатили по полной программке. Звонок. Женя? Не пущу, — поразмыслил я, — Шмотки собранные выкину в окно. Хотя… Хорошо, пущу, пусть поплачется. Плевать. Жаль ее… Серж, он же кобель – бросит через две недели, а… — Скажи, а никаких ее контактов у тебя не осталось – телефоны родителей… Сотка… Чего-нибудть?... – с доверчивой надеждой спросил все тот же юноша. Глаза побагровели. Я увидел, что на улице дождик – в открытую дверь подъезда задувал влажный ветер. Природа бесновалась. — Мак, — протянул я руку, — Ничего она не оставила. Совершенно. — Сергей, — осунулся юноша. Я рассмотрел его – длинноватые волнистые черные волосы, мягенький, «благородный» овал лица… Протянул мне свою руку. Тонкие пальцы, и в целом какая-то ухоженность… Теплая, приятная рука... В голове бардак. Где пульт? Тарковский. Черт побери. А Женя – сука, еще получит. И Серж. Что б их. Звонок. Снова! Сейчас – точно она, ну, готовься, сука… — Баба Валя ключ не оставляла? – улыбнулась мне соседка. Краем глаза я увидел Сергея стоящего около двери в подъезд. Он курил и смотрел на дождик. — Да, держи, — я дал ключи Таньке, — Эй, Сергей! Юноша обернулся. Я не поверил: лицо в слезах, глаза красноватые… — Что-то вспомнили? – с надеждой обратился он ко мне на «вы». — Да, нет. Просто поразмыслил – холодно в подъезде… Входи погреться, может, придумаем, как отыскать твою Ленку. — Спасибо, Мак… — он сделал акцент на моем сокращении от «Макса», — Да здесь и так все понятно. Уехала она. Не дождалась. Другими словами… не обожала меня. А я все бросил – рванул сюда, да вот… По хуй все! – вдруг кликнул он, — Ничего мне больше не надо! – он кинул свою сумку и куртку, а быстро вылетел под дождик. Я вдруг тоже сорвался с места. Сам от себя не ждал – ноги понесли, успел только дождевик нацепить, да дверь захлопнуть… Сергей шел к дороге – видимо, с бега перейдя на шаг, он быстро двигался к шоссе. Не к добру – решил я. Вдруг еще под колеса кинется. Сходу видно – невменяемый, в руках себя совершенно не держит. Может, опьяненный? Да, нет… Я вчера не лучше был – не помню как до квартиры дошел, чуток сам в петлю не влез… — Сероватый! – я догнал его и схватил за руку, дождик лил стенкой, — Пошли-ка домой, выпьем пива, а? Либо лучше водки. Идем, что ты из-за девки трагедию делаешь, а? Что, в конце концов, новейшую что ли, трудно отыскать? Он оказался на удивление слабеньким – я с легкостью развернул его к для себя. Он сверкнул очами: «Не нужно. Ничего мне не нужно. Ничего мне не нужно!» Я отпустил. Он сразу рванулся прочь – под колеса. Отлично, что у меня хватило разума и реакции снова его зацепить. Еще секунда – и его бы не стало. Я схватил его за руку и резко потянул назад. Он опрокинулся на меня, еле успел удержать – влажный, дрожащий, ревущий… Я приволок его домой, осторожно обнимая за плечи, подобрал его сумку с курткой. — Идем в душ. Ты так промок… Нужно согреться, — успокаивающе гласил я, забыв о для себя. Он рыдал. Он совершенно не держался на ногах. Я в конце концов сообразил, что ему всего, лет девятнадцать… Практически еще ребенок, практически ребенок. Я завел его в ванную, но он никак не реагировал. Он не слышал меня – ревел в глас, погрузился на колени и рыдал… Мне стало жалко его. Я снял с него влажную одежку. Он, слава богу, не сопротивлялся, даже, помогал мне, как ребенок, расставляя руки… Трусы мне тоже пришлось стянуть самому… и когда я в один момент нашел, что он несколько возбужден, я… вроде бы это сказать…. Короче – включил душ, втолкнул собственного нового друга в кабинку и ретировался. Нужно же! У подростков на все стоит… Я переоделся сам и возвратился к Тарковскому. И 2-ух минут не прошло, как я вспомнил про полотенце. Пришлось снова сходить в ванную. Я нашел его на полу в кабинке. Он выключил воду и тихо скулил. — Сергей, ну, хватит, это не по-мужски, добросовестное слово. Сколько можно реветь? Да хрен с ней, с этой дурочкой! Что она – одна на свете? И без нее можно прожить. Я в ней ничего такого особенного не рассмотрел за время знакомства… Он не мог ответить. Всхлипы, конвульсивные пробы что-то сказать. Я наклонился к нему. — Ну, давай, вставай. Нужно малость согреться, — я включил ручной душ, и закатав рукава, стал намыливать его и тереть мочалкой. К слову, я увидел, что у него все еще стоит, при этом даже явственнее, чем ранее… Он поворачивался ко мне спиной, чтоб я не лицезрел. — Я ее люблю… — выжал он из себя. — Да сука она. Моя, кстати, тоже сука. Застукал ее вчера с другом юношества. Тоже Сергеем. — Она хорошая была… хорошая… — Но это не очень приметно. Хорошая бы предупредила… что уезжает. — Я ее… я… люблю… — Ничего, пройдет. — Нет, не люблю. Обожал. Я больше никого не люблю… — он закрыл руками лицо, — Никого, никого! И никогда больше никого не полюблю! Эта фраза принудила меня улыбнуться, я опустил руку с мочалкой вниз и случаем задел рукою его член. Сергей дернулся, задышал поглубже, а позже отпрянул от меня и прижался к стене душа, смотря мне в глаза. — Извини, я не нарочно. У тебя это видимо, от нервишек, — кивнул я на его эрекцию. Он закрыл глаза и снова стал сползать по стенке. Похоже, мальчугану просто пора врезать. — Слушай, Сергей. Давай уже завязывай со своими слезами. Я для тебя не нянька, — я собирался бросить его 1-го, но он вдруг вскочил, и схватив меня за руку положил ее на собственный член. Я опешил, ощутив в руке твердую плоть. Быстрее даже, я был шокирован. Первой идеей было отдернуть руку, но он прочно придавил ее к для себя, и, вырываясь, я бы сделал ему больно. Так удивительно было чувствовать в руке чей-то член… не собственный, а чей-то… И что мне с ним делать? Сергей сжал мою руку вокруг собственного органа и снова закрыл глаза. — Ты хоть чего-нибудть понимаешь, юноша? У тебя мозги есть? – спросил я строго, не отпуская его член, и не бесясь по этому поводу – ну член как член, меня он не стращал нисколечко. — Не уходи, пожалуйста… — шепнул он осипло. Я вздохнул. Мне стало очень удивительно на душе. Этот мальчишка с жестким членом в моей душевой кабинке не вызывал у меня раздражения… Мне не было его жалко, но я вдруг сообразил, что мне приятно купать его, возиться с ним. Может быть, как с братом – у меня никогда не было брата. А может быть и нет… Да, мне пришла в голову какая-то странноватая идея, и от нее меня немного качнуло в сторону. Я резко выпрямился и отогнал эту идея к чертям. Сергей открыл глаза и отпустил мою руку. — Извини, — произнес он, и в его взор возвратилась ясность. Будто бы он сам возвратился в этот мир из какого-то далека. Я вздохнул. Ну, что мне сейчас с ним делать? Я пробовал проанализировать чувства, возникающие во мне, и сообразил, что как-то по другому воспринимаю ситуацию, чем обычно. Если б какой-либо незнакомый мужчина положил бы мою руку на свое достоинство, я бы ему зубы вышиб. А на данный момент – ну, что я сделал? Да, ничего. Так и держал его за член. Даже не поморщился. Либо поточнее сказать – мне даже не было омерзительно. Я снова вздохнул и стал намыливать его. Обернув после душа в мягкое полотенце, я отвел Сергея в спальню и уложил в кровать. — Я для тебя согрею молока, — произнес я, выходя. Когда я возвратился, он уже спал, скинув с себя полотенце. Я не стал его будить… Через час Сергей появился из спальни и тихо присел на диванчик рядом со мной. — Спасибо для тебя огромное, Мак. Прости меня за все. Я был не внутри себя. Я себя просто не контролировал. У меня была истерика. Я очень извиняюсь и спасибо… — Да, хватит. Хорошо, бывает. Скажи лучше, пиццу будешь? – спросил я, поднимая телефонную трубку. Я набрал номер и стремительно сделал заказ в примыкающем ресторанчике – итальянская пицца, которую они здесь же мне принесут на дом. — Мак, прости меня. Знаешь, у меня осталось малость средств… Я для тебя их отдам, а через неделю мне предки перечислят еще… и я домой поеду. — Да что ты болтаешь? – перебил я, — Мне от тебя никаких средств не нужно. Хочешь у меня остаться пожить – оставайся. А делать из меня какого-то ублюдка, который за все средства берет, я для тебя не дам. Он глубоко и прерывисто вздохнул, и придвинулся ко мне, как будто обнять желал, а позже постеснялся и снова отпрянул, опустив глаза. — Прости, я для тебя столько морок… — Успокойся… Сережа, — произнес я мягче, — Все нормально, малыш… Как это слово у меня вырвалась — я сам не знаю. Вижу парня — хоть и юного — но, на самом деле, в первый раз… А здесь «малыш», и вообщем…. Меня даже передернуло. Он смутился еще более, но заместо того, чтоб отодвинуться, — уткнулся лицом мне в плечо. Ни всхлипа, ни звука. Просто посиживал так, а я не знал как себя вести. Даже не пошевелишься в таковой ситуации… — Все будет отлично, Сережа, — осторожно продолжил я, потрогав его кудряшки, — Ты пока оставайся у меня, а позже как надумаешь, поедешь домой либо в Москву лучше перебирайся… Я для тебя 1-ое время помогу, пока не устроишься. Квартира у меня большая. Живи тут, сколько хочешь, — гласил я. Освободив руку, я неудобно обнял его и придавил его к для себя, а он, притиснувшись, сопел мне в плечо. Я перебирал руками его волосы и шептал всякие глупости: «все наладится, забудь эту дуру, ты же прекрасный мальчишка, у тебя будет еще табун таких же, и даже лучше» и все в этом духе. Я поправил на нем полотенце, в которое он укутался, и увидел, что под ним снова "стояк". Я малость смутился, а юноша поднял на меня глаза в слезах и улыбнулся: «Он всегда стоит!» От этой фразы я почему-либо стал дико смеяться, и он тоже смеялся через слезы. Мне стало вдруг так тепло на душе, как будто я обрел какую-то не поддающуюся объяснению гармонию снутри, неистовую легкость, от которой сердечко сладко замирало. За пиццей он поведал мне историю любви – его и Елены, из которой я сообразил, что она просто игралась с ним. Они познакомились в Питере – я не ошибся. А вот лет ему оказалось 21, младше меня всего на два года. Его истерики и след простудился. Позже мы стали просто гласить о жизни, и оказалось, что почти во всем наши интересы сходятся. После пищи мы вышли покурить на балкон. Он хоть и был застеклен, но в форточку дул ветер, и я предложил сходить за какой-либо собственной одежкой, а Сергей вдруг прижался ко мне, и тихо произнес «мне тепло». Мы курили одну сигарету, я обымал его одной рукою, чувствуя, что он немного дрожит. Мне не тяжело было сходить за чем-нибудь теплым, но Сергей не отпускал меня – положил мне голову на плечо и прочно держал за бицепс. Мы расслабленно стояли у окна, и я совсем не ждал услышать от него последующую фразу: — Я не голубой, — вдруг произнес он. Отпустив мою руку, он отступил на шаг и решительно поглядел мне в глаза. Я, честно признаться, даже и не поразмыслил об этом. Может, подсознательно у меня и бродили такие мысли, но… Я – мне казалось — принимал его как малыша, обиженного малыша… — Да я и… — Я просто очень утомился, и… мне приятно, что ты так ко мне отлично отнесся… я глуповатый, да? – его брови трогательно сошлись на переносице. — Да я и не задумывался, что ты голубой… Не глуповатый ты, что ты говоришь… — Нет, я просто так к для тебя… прижимался, и рыдал… и… но я не… — Я сообразил, — оборвал я поток его слов, и добавил успокаивающим тоном: — Я тоже. — Отлично, — кивнул он, и вдруг закончил глядеть мне в глаза. — Иди сюда, ты же дрожишь, – расслабленно произнес я. Он, молчком, возвратился в мои объятья. Я прочно затянулся сигаретой и поглядел в окно. Сейчас мое сердечко удивительно шевельнулось. Гей? Естественно! Вот в чем все дело… Это разъясняет и его слезы, и… возбуждение… и… какую-то необычную нежность. Я передал ему сигарету. — Мне очень не хватало ласки, Мак… Потому я так к для тебя.... Да, я и на данный момент еще не могу от тебя отлипнуть… — конфузливо признался он, — И мне нравится, что… ты меня… обнимаешь… — Все нормально, Сережа, — ответил я, осторожно, чтоб он не увидел, касаясь губками его маковки. Черт. Куда все это катится? Что я делаю? Что я говорю? Я ведь обычный мужчина, у меня никогда и мысли не появлялось… Черт подери. Мы стояли у окна, и я обымал его, не осознавая, что делаю. Любопытно – если я потащу его на данный момент в кровать – он пойдет?... Эта абсурдная идея кольнула меня и привела в чувства. Я затушил сигарету. Было надо как-то устраиваться. На улице уже темнело, и завтра – на работу… — Давай-ка пойдем в комнату, а то ты простынешь, — размеренным тоном произнес я. В его очах просквозило разочарование. А может, мне снова показалось… Мы вошли в комнату. Сергей залез на разложенный диванчик и занял лежачее место у стены. Я лег рядом и взял пульт. «Сталкер» на данный момент был совсем неуместен, потому я просто включил телек и стал переключать каналы. Сережа лежал сзади безгласно. Я мог бы, естественно, изгнать его в другую комнату спать, но для чего? Меж тем мой «малыш» глубоко и тяжко вздыхал. Я не знал с чем это связано, потому длительно не спрашивал. Но после еще одного душераздирающего вздоха, я не выдержал и обернулся. Сергей лежал, натянув одеяло по гортань. — Что? – спросил я строго. Его брови снова приняли форму домика, а очами он демонстрировал куда-то вниз. Я поглядел в том направлении и увидел приметно торчащий бугорок… Да, какого черта у него всегда стоит?! Я приподнял одеяло и имел честь воочию следить его эрекцию. — Слушай, может это вредоносно, а? – кивнул я на его стоящее достоинство. Сергей жалобно посмотрел мне в глаза. — Ну и что? – тупо спросил я, ощущая какую-то слабость в ногах. — Ничего! – испуганно ответил мой компаньон и прикрыл одеялом наготу. Я собирался отвернуться, но что-то снутри меня сладко сжалось, и… Я вскочил с дивана. Было надо срочно помыться, а лучше под душ, смыть это наваждение, эту дымку, этот странноватый туман. Я даже не поглядел на его реакцию – через секунду я уже был в ванной, и прохладная вода остужала мой пыл. А было что остужать… Тогда, когда я увидел его стоящий член, у меня перед очами невольно мелькнула картина. Так бывает – ты не хочешь для себя это представлять, но воображение против твоей воли выдает для тебя вероятные варианты событий. Так однажды я представил себя с подругой собственной бывшей девицы, и даже с одной теткой из нашего института… Хотя она была не юный и не особо симпатичной. Словом, когда я увидел его стоящий член, я невольно представил, что касаюсь его губками. Эта внезапная фантазия была так реальна, что я ощутил во рту вкус его кожи, какой я ее представлял. Я ощутил его запах – и этот запах не был мне противен. Эта картина обожгла меня. Короче говоря, у меня тоже встал. Умывшись, я ощутил, что желание успокаивается. Ничего ужасного, гласил я для себя, все это пройдет. Просто видимо, нагое тело (чьим бы оно ни было), в особенности с очевидными признаками возбуждения вызывает у меня прямые ассоциации с сексом. К тому же стресс связанный с Женей и Сержем… Спохватившись, я стал перебирать в памяти всех дам, с которыми когда-либо спал — их прикосновения, запахи, голоса... В этот интимный момент, дверь ванной открылась, и на пороге появился Сергей. — Куда ты делся? Что случилось? – спросил он, кутаясь в свое полотенце. Я через силу улыбнулся и произнес, что все в порядке. Мы возвратились на диванчик, но телек мне глядеть уже не хотелось. — Хорошо, наверняка, пора уже спать, — произнес я парню, — На данный момент принесу для тебя сюда кровать. А ты, если хочешь – смотри телек, если хочешь – спи. А мне завтра на работу… Я принес ему кровать, майку и шорты. Сергей все это время молчал, и я, пожелав ему размеренной ночи, удалился в спальню. Ночкой я пробудился от сумасшедшего желания курить. Пробудился и потащился на балкон, мимо спящего на диванчике Сергея с пультом в руке – телек он выключил, а пульт так и не успел отпустить. Так и заснул. Я курил, и с каждой затяжкой в груди разрасталось непонятное, не поддающееся объяснению чувство. Оно было похоже на голод и на желание курить, и сразу, на тоску, тревогу и отчаяние, и еще малость – на приятное волнение. И может быть, капельку – на счастье. Я смотрел на улицу, в форточку залетали маленькие капли дождика, прохлада и свежесть воздуха нежно баюкали. Но снутри что-то говорило мне, что впереди – опасность. Докурив, я затушил сигарету и возвратился в спальню. На часах было около 4 утра. Я вертелся с боку на бок, но уснуть просто не мог. Мысли, всякие дурные мемуары, ненадобные клочки дискуссий – весь этот мусор посиживал в моей голове и я не мог его изгнать. В некий момент я вдруг вспомнил, что запамятовал закрыть форточку и вскочил с постели как ужаленный. Было надо срочно ее закрыть, поэтому, что с балкона очень очень дуло в ту комнату, в какой спал Сергей, а таскать этого парня по докторам никак в мои планы не входило. Я прокрался на балкон и плотно закрыл форточку. Проходя мимо Сергея, я забрал пульт из его руки, и положил под телеком. Когда я, в конце концов, лег – сердечко выпрыгивало из груди – моя тревога разрослась до таких размеров, что покрыла, полностью, весь ночной мыслительный «мусор» и просто вымела его прочь. Я оказался с ней наедине и в этом состоянии заснул… Днем все это прошло. Когда я пробудился, дышалось мне просто, и все ночные кошмары ушли куда-то далековато в прошедшее. Я разбудил собственного подопечного, приготовил завтрак и спросил о его планах на денек. Он попросил разрешения погулять по городку и позже возвратиться сюда, я, естественно, ему разрешил. Деньком я был занят делом и мне, если честно, было не до самокопаний. Но, возвратившись деньком домой, я сообразил причину собственной волнения. Сергея не было, он до сего времени был кое-где в городке, у него не было телефона, и мы даже не условились толком, когда он возвратится. Да он даже телефона не знает этой квартиры, кажется. И все это меня волновало. Я задумывался об этом, не переставая, и чтоб как-то отвлечься, занялся готовкой ужина – курица гриль по-домашнему. Самое мерзкое в этом было то, что я начинал страшиться, что он не придет либо с ним что-то случилось. А вдруг? Эта идея под конец так истерзала меня, что я готов был уже отчаливать на его поиски. Но куда? Я ведь ни черта не спросил днем… Звонок в дверь раздался тогда, когда я вынул курицу из духовки. Но! Я заулыбался и поторопился к двери. Женя. Она смотрела на меня исподлобья. Рядом стоял Серж, разумеется готовый принять бой, если что пойдет не так. А мне было совершенно не до их… Сам того не осознавая, я расстроился, что вижу не собственного Сережу, а они, разумеется, объяснили мое разочарование по-своему. — Чего вам? — Мак, послушай, ты должен меня слушать! Мак, ты все некорректно сообразил! Это было совершенно не то!... – Женя взмахнула руками, напомнив мне, почему-либо огромную неловкую курицу. И почему я ранее не замечал, как она безобразна? — Максим, меж нами ничего не было, — произнес Серж. От этих слов у меня чуток дым из ушей не повалил. Какова наглость! Не достаточно того, что трахаются, так к тому же молвят мне, что этого не было. А ты, типа, сам все выдумал… Я с размаху захлопнул дверь перед их мордами. Сходил за чемоданом Женьки. Опять открыл, дал его Сергею, на нее даже не взглянул. — Отдыхайте, ребята. Опять хлопок. Пошли вы! Идите вы все на хер! Я возвратился на кухню с дрожащими руками. Взял телефонную трубку, покрутил в руках, положил. Ну, где он? Где его носит, черт!? Если б я знал, если б я знал… Да я бы просто не пустил его никуда… В расстройстве я вышел на балкон и закурил. «Мальчик мой, ну где ты?» — шепнул я практически вслух. Мой мальчишка. Просто мой мальчишка. В этом нет ничего «такого». Я просто, просто, просто желал его созидать… И увидел. Он вошел во двор и резвым шагом направлялся к дому. У меня от сердца отлегло. Я открыл ему дверь, с трудом справляясь с желанием его обнять. Чего только не успел я поразмыслить! В Москве его могли избить, обокрасть, он мог попасть под машину, да много чего еще… Но… — Где ты был целый денек? – чуть ли не с порога набросился на него я. Сергей виновно поднял на меня глаза и проговорил еле слышно: — Я пробовал куда-нибудь деться. Отвлечься. Избавиться от назойливых мыслей… Сняв куртку и кроссовки, он прошел в ванную и длительно мыл руки. Я ожидал его на кухне, накрывая на стол. Жаренная картошка и курица благоухали так, что я вдруг в первый раз за денек ощутил, как я голоден. Мы ужинали под легкий джаз, который я отыскал у себя еще днем. Сергей по большей части молчал, потому я стал гласить о кое-чем, просто болтать, чтоб заполнить тишину. Мне хотелось вынуть его из какого-то оцепенения, в каком он пребывал. Вырвать из этого дурного уныния. — Как ты себя ощущаешь? – спросил я, когда уже отчаялся что-то от него услышать. — Я чувствую себя уродцем… — шепнул он и положил вилку. — Что случилось? – я тоже закончил жевать. С ним что-то происходило. — Не знаю! – резко отозвался он и встал. Прошелся по кухне, позже сел на место. — Извини, Мак. Я что-то разнервничался. Меня обокрали! – он опрокинул лицо в ладошки. Я вскочил на ноги и здесь же сел назад. Чертово желание сразу обнять, приголубить, защитить, утешить... Откуда оно у меня появилось, черт дери?! — Сколько украли? — Все! Все 20 тыщ… — Да, успокойся ты. Я дам для тебя средств. Не нужно рыдать! – гласил я, но от этих слов Сергей только громче всхлипывал. — А ну закончи! – повысил я глас. Сергей поднял покрасневшие глаза. — Успокойся! – строго произнес я, — Успокойся и ешь. Я весь вечер тебя ожидал и клял себя за то, что вообщем выпустил на улицу, а ты пришел и льешь слезы. Да, плевать на средства! Ты живешь у меня, если для тебя что-то пригодится, я дам для тебя средств! — Ты меня ожидал? – несмело переспросил он, вытирая лицо руками. — Ожидал, ожидал. Специально приехал деньком, задумывался ты уже тут, голодный. Вот, целый вечер готовил для тебя. Не пошел в спортзал. Ликовать нужно, что живой остался. А не плакать. А средства – еще заработаешь. — Спасибо для тебя, Мак… — обширно раскрыв глаза, гласил он. Он так смотрел на меня – от всей души, по-доброму, по-девичьи доверчиво, что я отвел взор. — Давай, ешь. Я что, напрасно готовил? Сергей опять взялся за вилку и смел все подчистую, а позже еще попросил добавки. Видимо, он целый денек не ел, сообразил я. После ужина мы устроились курить на балконе и я здесь же живо вспомнил вчерашнюю сцену в полотенце «я не такая, я жду трамвая». Сейчас, но, Сергей был одет, ну и вел себя совершенно по другому. Некий невидимый барьер вырос меж нами, и мемуары о вчерашних объятиях и ласковых словах казались на данный момент некий несуразной шуточкой. Мы гласили о кое-чем, любуясь на пробивающуюся зелень по ту сторону окна. Что ни гласи, а весна брала свое. — Мак, я вчера кое-что сделал… в ванной… — вдруг перебил он меня. Я насторожился. — Что? В каком смысле? — Ну, когда я пришел… Мне было так плохо… Я не соображал, что делаю… Я сейчас целый денек об этом задумывался… Я вспомнил тот сумасшедший момент, когда он придавил мою руку к собственному органу, и мне стало как-то не по для себя от того, что он опять заговорил об этом. — Я вчера… — Если это то, о чем я поразмыслил, то забудь об этом. Всякое бывает. У тебя был сильный стресс. Я не сержусь. Давай оставим это в прошедшем. — Я просто желал сказать, что я тебя околпачил. У меня такое было впервой… В смысле… — Сергей потупился и совсем растерял все слова, которые был должен сказать. — Ты говоришь, что твои слова «он всегда стоит» — это ересь? – дал подсказку я. — Да, — стремительно согласился он, — У меня вообщем это бывает, но вчера это было ненормально, я не знал, как это закончить! — Ну… — задумался я, — ну, бывает. Ничего ужасного, я думаю, нет. Сейчас-то все утряслось? Он медлительно выпустил дым, позже вгляделся в кончик собственной сигареты и шепнул: — Практически. Я не стал расспрашивать – это было просто неблагопристойно. Порекомендовать мне все равно было особо нечего. Да, у меня был период в жизни ежедневной «стойки», но это было лет в 15, ну и к тому же, при более подходящих и возбуждающих критериях, ежели вчерашний душ… — Ты играешь в шахматы? – спросил я, чтоб отвлечь его. После 2-ух часов схваток он приметно повеселел и уже ухмылялся, смотря на моего слона. Через два хода я собирался объявить ему шах и мат, но, Сергей внезапно меня обогнал. — Это не честно! Ты выиграл трижды попорядку! – возмутился я, «роняя» собственного короля. — Да, хорошо. Ты еще отыграешься, — улыбался Сергей. Он потянулся за пультом, случаем (?) дотронувшись до моей руки. Прикосновение было приятным…. Теплые пальцы немного задели мою кожу, а у меня по позвоночнику пробежал ток и стал приятно расползаться в солнечном сплетении. Пока он был занят телеком, я блаженно прикрыл глаза. Не знаю, что конкретно я ощущал, но меня обхватило такое исступление и в тоже время отчаяние, что захотелось орать. Я спросил себя очень строго и сурово, какого хера я здесь теряю сознание от прикосновения мальчишки. Ничего не ответив для себя, я сделал вывод, что это снова глуповатый «туман», от которого можно избавиться только при помощи прохладной воды. Я поплелся в ванную, сказав, что мне пора освежиться. Под душем я безжалостно драил себя мочалкой, а позже стоял под ледяной водой, пока все эти ненадобные мысли не ушли. Вышел из ванной я как раз тогда, когда Сергей переодевался в домашнее. Войдя в комнату в одном полотенце, я застал его нагим, с шортами в руках. При виде меня он здесь же отвернулся и в спешке натянул на себя белье. Я прошел в спальню и переоделся, попутно обдумывая его странное поведение. Глаза у меня после всех этих дурных переживаний запирались, и я решил уже ложиться. Было надо что-то сказать подопечному, пожелать расслабленно ночи хотя бы. — Сергей, я спать. И кстати, завтра — суббота, можем прокатиться по городку… — зевнул я, и он с благодарностью принял приглашение. Лежа в кровати, я вел войну со своими эмоциями. То, что пробивалось во мне в отношении этого парня, меня совершенно не веселило. Я вспомнил, как вчера у меня встал член и больно укусил себя за палец. Так как картина, на которую у меня появилась такая реакция, была очевидно ненормальной. Начав вспоминать, я в деталях оживил ее в сознании. Его член… Мне представилось, что я опять держу его в руке. Я с мазохистским усердием вспоминал это чувство, пытаясь ощутить хоть каплю омерзения. Что-то еле-еле выходило, но так слабо, что я бросил пробы… Я заснул в растрепанных эмоциях, без единой мысли о том, что мне сейчас со всем этим делать. Может быть, я ничего бы не ощутил и проспал бы так до утра, но тихий и совместно с тем ласковый глас шепнул мне в ухо: «Макс, пробудись, пожалуйста». Я открыл глаза и увидел его прямо впереди себя, так близко – его губки были всего в 2-ух сантиметрах от моих. Он лежал со мной рядом, под моим одеялом и я ощущал теплоту его тела. Сердечко забилось резвее, и мне пришлось отстраниться от него, чтоб не сойти с разума. — Ты чего… делаешь? – с дурацкой интонацией спросил я. Шепотом. Этот интимный тон, мой свой тон, меня напугал. — Прости меня, Мак, прости, пожалуйста, — заговорил Сергей, — Я не желал, я не задумывался… Я не знаю… — он запинался, и дрожал. Я ощутил его дрожь всем телом и чтоб приостановить ее, просто растянул руку и притянул его к для себя. Сергей сразу прильнул ко мне, к моей груди и так прочно прижался, что я удивился. Ничего пошлого во всем этом не было. Я услышал его звучное сопение, и в груди у меня стало так жарко и сладко, что я откинулся на подушки и, обняв полулежащего на мне Сергея, отключился. Днем я некое время не мог осознать, чью шейку я, открыв глаза, так лаского целую и чьи кучерявые локоны так щекотят мне нос. А когда сообразил, было уже поздно – Сергей уже смотрел мне в глаза тем неумолимым взором, от которого у меня снутри все начинало дрожать. — И чего ты целуешься? – тихо спросил он. — И чего ты делаешь в моей постели? – в тон ему ответил я. Он улыбнулся. — А ты меня только-только в шейку целовал, — прошептал он. Сейчас улыбнулся я. — Ты же спиной ко мне лежал, — произнес я и тронул пальцем кончик его носа, от чего он отвел глаза и уткнулся лицом в подушку. Я взъерошил ему волосы и стал щекотать. Сергей хохотал и пробовал ответить на щекотку, но у меня выходило лучше. — Ай… Ай-ай! Нееееет! — простонал он, когда я оседлал его так, что он уже не мог вырваться и с удовольствием щекотал далее. Он лежал на животике, и я не давал ему оборотиться. Его упругая попа в легких шортах ерзала подо мной, и я щипал ее, а Сергей хохотал от наслаждения. В некий момент, я щипнул и сдернул с его ягодиц скрывавшую их ткань. Сережа издал некий странноватый вздох в подушку. Я сел рядом, положив колено ему на спину, чтоб он не вырвался. Хотя, он, кажется, уже не вырывался. Я погрузился к нему и, закрыв глаза, прижался губками к его затылку. Тут так приятно пахло его волосами, кожей, что я опьянел от этого легкого запаха. Его попка была нескромно обнажена, и он попробовал натянуть шорты назад, но я здесь же сделал как было и он снова что-то простонал в подушку. Вдыхая его запах, я положил руку на его ягодицы и у меня в тот же момент встал. Погладив его кожу, я стал стягивать его шорты ниже и ниже, пока совершенно их с него не снял. Без шорт, в одной майке, Сергей смотрелся так весело и беззащитно, что я решил поправить дело, и стянул трусы и с себя. Мой член прижался к его бедру, и почувствовав это, Сергей поднял голову и поглядел мне в глаза. Мне хотелось что-то ему сказать, что-то шепнуть, но ничего не выходило, язык прирос к небу, в горле пересохло. Сережа выгнулся и стянул с себя майку. Я, не сводя с него глаз, сделал то же самое. Сейчас мы были на равных, но он все еще лежал так, что я не лицезрел его члена. Сергей вынул руку из под подушки и не смотря, нащупал и взял в руку мой член. Я весь затрясся от этого прикосновения, так мне стало отлично. Еще, еще… Я убрал его руку и тронув за плечо, повернул к для себя лицом. На данный момент мне хотелось 1-го – поцеловать его. В конце концов, после стольких часов беспрестанного желания, ощутить его губки… Я накинулся на него, и он страстно ответил мне. Мы скупо, длительно, до утраты сознания лобзались, впитывали друг дружку… Я ловил его язык, покусывал губки, голубил пальцами лицо. Поцелуй сблизил наши тела, и сейчас я ощущал его кожу всем телом, и член у меня налился кровью и затвердел как камень… Сергей гладил руками мою спину, поясницу, а я снова целовал его в шейку и терся членом о бедро. Я желал его, желал так очень, что переставал соображать. С дамами у меня такового не было… Не в смысле секса, либо ласк – таковой страсти, такового исступленного желания, таковой нежности… Мне хотелось сказать ему, сказать, что я… но эти слова сказать мне было жутко… А вдруг для него это – всего только еще одна интрижка…. А вдруг для него это только временное заблуждение, сошествие в «ад»? А вдруг, а вдруг… Меж поцелуями, я стал шептать, задавать ему вопросы, которые разъедали мне душу. — Скажи мне, пожалуйста, Сережа, что мы делаем? Он стиснул рукою мой член и погладил пальцем головку. — Мы увлечены любовью, — ответил он, смотря мне в глаза. У меня перехватило дыхание, жгучая волна пронеслась по всему телу… — Скажи снова. Он помедлил, а позже произнес вдруг слова, от которых я чуть не задохнулся от счастья. — Я люблю тебя, милый, — прошептал он, — Максим… Я прижался к его губам и длительно не отпускал. Я целовал его губки, щеки, все лицо, глаза, нос, подбородок… Все у меня снутри дрожало от любви, от того, что она есть, и что она стала моей так вдруг… — Я тебя тоже люблю, Сереженька, я тебя тоже люблю, малыш, мой неплохой, возлюбленный, ласковый, дорогой… — шептал я ему, не останавливаясь, и он только крепче обымал меня. Я обожал его. О, как я его обожал. Я не желал мыслить о том, что мои чувства могут быть «неправильными», «нетрадиционными» либо какими-то еще… Я был на тыщу процентов уверен, что все, что я чувствую – отлично, чисто и это и есть реальная любовь… Сергей сейчас приподнялся на локте, и я лег на спину, уступая ему. — Знаешь, что я на данный момент сделаю? – спросил он, практически касаясь губками моего подбородка. — Что? – спросил я шепотом, и уже чувствуя, как тепло разливается по телу от этого интимного вопроса. — Я на данный момент куда-то тебя поцелую… — ответил он и лаского мне улыбнулся, — Ты знаешь куда? Сердечко сжалось от волнения. Член затрепетал… — Поцелуй, возлюбленный… Быстрее… я больше не могу, — заговорил я. — Куда? – спросил мой возлюбленный мальчишка. Я вдруг вспомнил тот момент, в 1-ый денек, когда у меня встал от одной необыкновенной фантазии. — Куда я для тебя на данный момент сам покажу, — ответил я и повалил его на спину. Я стал целовать его грудь, спускаясь все ниже, и когда дошел до поросшего волосками бугорка и уперся в изогнувшийся луком орган, я застонал от желания. Мой свой член чуть не взрывался от напряжения… Я осторожно приподнял пальцами его «орудие» и закрыв глаза, потрогал его языком, а позже присосался к увлажненной головке губками. Сергей натужился, застонал и запустил руку мне в волосы. Я вдыхал его запах и задумывался, что ни одна дама не оставила у меня таких сильных мемуаров своим запахом. Все их запахи были увлекательны, любопытны – да, но такового сильного воспоминания я еще не переживал в собственной жизни. Я взял его головку стопроцентно в рот, а позже еще малость и еще… Член у него был маленький, но плотный в поперечнике и даже малость тяжкий, и чувство было приятное – держишь во рту что-то живое, горячее… Я стал водить по нему губками, и это так возбудило меня, что я не мог тормознуть. Я двигался резвее и резвее, пока у меня не онемели губки, да и после я продолжал движение. Я лицезрел, как Сережа пробует сдержаться, чтоб не кончить, но он уже не мог – я голубил его так активно, что через несколько секунд он звучно застонал, а в рот мне хлынула его сперма… Ее было настолько не мало, теплой, практически сладостной воды и я испил ее всю, без остатка… Пару минут он лежал у меня на груди без эмоций, только глубоко дышал… Я сейчас желал только 1-го, но страшно страшился, что это его испугает… Сережа пробудился через минут 5, промурлыкал что-то и когда я переспросил, он просто взял мою руку и положил ее… на собственный жесткий член. Да, он снова встал… Я притянул его к для себя, и длительно целовал в губки, а позже он сам оторвался от меня, и наклонившись, взял мой член в рот полностью… Позже он говорил мне, что у него никогда не было ничего с мужиками, и я был первым и единственным, но тогда, когда он увидел мою стоящую громаду (да-да, мне есть чем повытрепываться), у Сергея будто бы раскрылось шестое чувство, и каким-то необычным образом, он просунул мой член глубоко в гортань… Я чуть не заорал, так как так длительно жаждал этого… Я сумел претерпеть первую волну, грозившую разрядкой, но когда подошла 2-ая, я отстранил его, и смотря на друга через какую-то дымку произнес, что желаю его. Желаю его трахнуть. Я ожидал отказа, испуга, скованности, чего угодно… Но Сережа, как будто поймав мои чувства, сообразил, что все будет отлично и я не сделаю ему больно невзирая на огромные размеры… Он развернулся ко мне спиной и лег. Я приподнялся и раздвинул ему ноги. Лицезрев эту небольшую нежную дырочку, я чуть ли не сошел с разума… — Войди в меня… — услышал я его глас. Я лизнул ладонь и смазал его малюсенькое отверстие, а позже член. Направляя его туда, я перевел взор на Сережу. Он зажмурился и прикусил губу, чтоб не закричать, если будет больно. Я сообразил, что он не произнесет мне, даже если будет больно, он вытерпит… От этой мысли я возбудился так, что сил ожидать больше не было, и я, надавив малость тазом, просочился в него… Это вышло тихо и лаского, без боли… — Для тебя не больно? — Нет! — Для тебя точно не больно? — Нет, возлюбленный. — Ты уверен? — Мне отлично, Мак. А сейчас оттрахай меня так, чтоб я посиживать не сумел… И я оттрахал… Я заходил в него так глубоко, что он всякий раз издавал глубочайший стон и хватал ртом воздух. Я держал его за шейку, за плечи и трахал, трахал… Обожал, обожал на физическом уровне, с таковой страстью, что все, что было в моей жизни до этого – все мои печали и утраты уплывали от меня… С того денька мы стали жить совместно. Мы и на данный момент живем совместно и собираемся прожить еще очень-очень длительно… И еще – мы верим в сказки. Так как наша красивая притча – реальна.

1 2 3 4 5 Просмотров: 427 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0