Понедельник, 20.05.2024, 09:10 | Приветствую Вас Гость
ALL FICS
Главная » 2013 » Апрель » 16 » Морская вода
23:41 Морская вода | |
Морская водаBishoujo Senshi Sailor Moon Рейтинг: G Жанры: Романтика Размер: Мини, 7 страничек Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. Я слышу его шаги по ступеням и поспешно стираю мокроватые дорожки от слез на собственных щеках. Он не должен созидать меня плачущей. Торопливо ступает. Кажется, он торопится. Посильнее вжимаюсь в кресло, это помогает унять нервную дрожь от резкой пробы взять себя в руки и успокоиться. Он уже у двери, на данный момент войдет и обымет меня. Я должна буду улыбаться, и смотреться счастливой. Получится ли? Естественно, получится. Я же актриса в душе, вся моя жизнь опытная игра с обстоятельствами и людьми, разве на данный момент не таковой же случай? Скрип двери, снутри меня полыхание безотчетного волнения. Я медлительно поднимаю голову. Он застыл в дверцах – таковой прекрасный, уверенный, очаровательно-дерзкий и утонченный… Я никогда не могла сопротивляться его притяжению, его неземной силе и чистоте. — Мичиру, ты все еще не одета? – небесно-синие глаза полны удивления. – Все ожидают только нас! Поспеши! За какую-то долю секунды он оказывается рядом и его нежные, холодные губки накрывают мои до этого, чем я успеваю что-либо сказать. Я нерешительно отвечаю на поцелуй, и сейчас он удивлен еще более. — Что-то не так? Ты плохо себя ощущаешь? — Нет же, все в порядке, дай мне несколько минут… — торопливо отвечаю я. Извиняющаяся ухмылка на моем лице похоже не очень уверяет его, и я спешу скрыться в раздевалке, чтоб исключить последующие расспросы. Благо расчудесное творение выдающихся дизайнеров – платьице из легчайшего, серебристо-зеленого пурпура уже ждет меня, сияя как будто блики утренних лучей солнца в глади лесного озера. Прикосновение прохладной, практически невесомой ткани к теплой коже, вызывает у меня непроизвольный вздох. — Для тебя нужна помощь? – глас за спиной вдохновляет меня резко обернуться, от движения длинноватые волны струящегося пурпура немного взметаются ввысь и грациозно ложатся по телу. Я вижу в его очах экстаз и обожание, и мне становиться спокойней, может быть он ничего не усвоит, а позже не вспомнит об этом. — Да, пожалуйста, застегни молнию, — я улыбаюсь, опять делая поворот к нему спиной, и прикрываю реснички, когда его бархатные пальцы касаются моей кожи. — Готово, — скупой поцелуй в шейку, принуждает меня зажмуриться посильнее, но я не даю телу погрузиться в жар, и быстро ускользаю из его объятий, — еще минутка на мейкап, и можем ехать. — Минутка? Обычно ты тратишь на это часы… — Неправда, когда времени в обрез, я могу управляться резвее. — Отлично, сейчас буду знать. В отражении зеркала вижу, как он пристально следит за тем, что я делаю. Он любит с упоением глядеть на меня, и обычно мне это льстит, но только не сейчас. — Не стой без дела, в комнате на постели коробки с подарками, отнеси их в машину. Он, как будто осознав мое желание избавиться от его внимания, нехотя, но послушливо кивает и прячется из виду, а я на минутку застываю перед своим отражением, по сути не видя ничего из-за увлажненной пелены на очах. Что ж, сейчас, наверняка, он непременно поинтересуется предпосылкой моего необычного настроения этим вечерком. Не принципиально, придумаю чего-нибудть после, а на данный момент необходимо взять себя в руки и не выдавать боль. До чего же это трудно, до чего мучительным будет эта церемония. Но я должна держаться, я не имею права предаваться унынию на данный момент, я обещала сама для себя, что буду стойкой. Кисточка окрашивает губки карамелью сияния, лохматые реснички отбрасывают тень на, пожалуй, очень бледноватые щеки, но так даже лучше, бледнота присваивает таинственности моему виду. Шикарный шелк совершенно уложенных, естественных локонов струиться по моей спине и плечам, глаза цвета черной зелени поблескивают, практически как драгоценные капли замечательного жемчужного колье и сережек. Точенная фигура в потоке зеленого серебра совершенна так, что даже в сегодняшнем настроении у меня нет повода придраться хотя бы к чему-то. Осталось вынудить себя улыбнуться, ведь этим вечерком, я должна буду нередко улыбаться. Делаю над собой усилие и на губках расцветает некоторое подобие радости. Удивительно, малость с грустинкой, но, все же, удивительно. Все-же не глядя ни на что, я великолепна. Может быть, я чрезвычайно самовлюбленна, но сейчас мне неодолимо охото превзойти Усаги, и я обязательно сделаю это безо всякого зазрения совести на ее своей свадьбе. Идея об этом отравленным острием с новейшей силой вонзается мне в сердечко, и дает повод усомниться в своей возможности совладать с будущим испытанием. Стиснув зубы и вжимая пальцы в виски, я шумом втягиваю воздух, чтоб опять не допустить слез, по другому мейкап будет испорчен, тогда и вне сомнения придется немедля разъяснять Харуке, что здесь происходит, а этого допустить я никак не могу. — Дорогая, ты окончила? – его глас звучит для меня отрезвляюще, и я с готовностью отвечаю. — Да, уже иду, только надену туфли. Стук каблуков мерно разносится по комнате, пока я ношусь по ней в поисках сумочки. Харука, видя мою растерянность, приходит на помощь. От него не укрылась моя стрессовость, но я надеюсь, что он спишет ее на волнение перед свадебной церемонией и не даст этому значения. Всю дорогу от нашего дома до дома Коу он молчит, я так же не делаю попыток заговорить. Все произнесенное мной на данный момент будет звучать фальшиво, потому лучше предаваться молчанию. Я прислушиваюсь к звуку ветра по ту сторону окна автомобиля, взор цепляется за погруженные в сумерки городские пейзажи – площади, скверы, дома, кабинеты, тротуары, они проносятся так стремительно, что я не успеваю разобрать деталей, и чувство некий незаконченности разрывает душу безнадежностью. Сразу я чувствую, как жжет изнутри возрастающая тревога и кипящие отголоски гневного сопротивления происходящему, которые мне не удается подавить. На улицах загораются 1-ые огни, опускается вечер, летняя ночь принесет прохладу и мрак, который заполнит этот мир и утопит мою боль в пустоте необратимости. Многие люди провожают роскошную машину Харуки взорами, иногда полными зависти. Ранее меня забавляло сознание своей благоустроенности и удачливости, а на данный момент? Что я чувствую на данный момент? Достаток, роскошь, воздействие разве не к этому я стремилась эти годы, а что из этого сумеет унять мою боль? Ничто. Все это время я гонялась за призраками, самолично убеждая себя в том, что я иду верными способами. А куда я шла, от чего бежала, где я оказалась? Взор осторожно касается безупречного профиля Харуки, его золотистые волосы раздувает ветер, в такие моменты мне всегда охото его фотографировать, чтоб запечатлеть эту красоту на долгие-долгие годы после. Как издавна мы совместно, я уже растеряла счет, 5, семь, 10 лет? Память заполняют мемуары – 1-ые шаги друг к другу, зарождение эмоций, общения, отношений, лед и пламя, страсть и нежность, сметающая все запреты и ограничения. Как много пройдено и пережито совместно, как много осталось за плечами, как далековато мы ушли от тех Харуки и Мичиру, которыми были, в первый раз коснувшись друг дружку взорами. Он смотрится задумчивым. Может ли так статься, что он все сообразил уже издавна? Мог ли он прочесть все на моем лице, в моих очах, словах, движениях, которые ближайшее время молвят больше, того, что озвучивают мои уста для сотворения видимости неизменности обычных вещей? Хотя, если хорошо вникнуть, то я не очень пробовала скрывать что-то, импульсивность лишила меня осторожности. И только на данный момент, я желаю сохранить бушующее во мне пламя от его глаз, так как мне несвойственно признаваться в собственной беспомощности. Как могло такое случиться? Как удалось мне так длительно усыплять саму себя напрасными надеждами и ожиданиями расчудесного оживления ставших, казалось бы, такими обыкновенными эмоций, а позже, в один миг проснуться и с страхом найти брешь в своей броне отрешения, в которую уже издавна проникло новое пламя. Я медлительно, но правильно бежала дорогой поиска, который вел меня прочь от Харуки, и на данный момент я не могу придумать достойного оправдания собственному выбору. Я не смогла сопротивляться новенькому чувству и, кажется, ухитрилась повредить все прежние, которыми так предано дорожила. 1-ые звезды возникают на горизонте, воздух с привкусом близкой озари. Глаза, как будто хочет вылавливают из прохожих влюбленные парочки, в сердечко стоит шум, который переполняет меня, как чащу, не способную вместить в себя еще каплю напряжения от усилий подавить внутренний протест при мысли, что ничего уже не поменять. Машина тормозит так мягко, что я понимаю, что мы приехали только по остановившемуся движению места по ту сторону окна. Окидываю взором заполненную автомобилями площадку у широкого крыльца парадного входа в дом ее нового дома. Ее дома – повторяет разум, не хотя признавать данный факт окончательным. Слышу музыку, голоса, хохот, везде снуют официанты в наряженных ливреях, предаются веселью гости уже пьяные размахом праздничка, носятся увлеченные игрой малыши. Броский свет тыщ маленьких, разноцветных лампочек, украшающих все деревья в поле моего зрения, превращает окружающую картину в сказочный сон. Этот сон оплетает меня, околдовывает и выпивает, как измученный жаждой путешественник стакан студеной воды горячим деньком. — Мичиру, дорогая?… — слова Харуки доносятся до меня, как будто издалека. Он открыл мне дверь и терпеливо ожидает, пока я выйду. Я делаю это нерешительно и медлительно. На его лице какое-то странноватое выражение, я не могу найти, что оно обозначает, но печальная тень в его очах обездвиживает меня предположением, что он додумывается обо всем. Его сдержанное молчание и отсутствие вопросов лучшее тому доказательство, но какой у меня выбор, партия должна быть сыграна до конца, хотя бы ради сотворения видимости подабающего поведения верной любимой. — Ты уверена, что все в порядке? – его глас бесцветен, как никогда. — Да, естественно, наверняка, меня просто немного заморила подготовка к венчанию… — неубедительно оправдываюсь я. Он кивает, и подает мне руку, чтоб как пара войти в открывающиеся пред нами большие двери парадного входа. Меня обхватывает озноб, но я стремительно кладу ладонь на извив его руки и ступаю в заполненный торжественным хаосом зал, который встречает нас ослепляющим светом, музыкой и красками. Все происходит стремительно, но будто бы не со мной, кто-то обымает меня, кого-либо обнимаю я, много знакомых лиц и тех, кого я вижу в первый раз. Восхищенные, ошеломленные, завороженные взоры, которые я ловлю на для себя, не вызывают во мне никаких чувств. Мое движение по залу завлекает всеобщее внимание, мужское оживление безотчетно голубит мое самолюбие. Наши общие с Харукой друзья окружают нас плотным кольцом, благожелательность на их лицах немного рассеивает мою смуту, но мой взор блуждает посреди присутствующих в ожидании момента, когда я увижу его. Сейя Коу… Сейчас он женится. Сейчас окончательно поменяется его жизнь, как несколько лет вспять поменялась моя, когда я сообразила, что увлечение им мне не преодолеть и не обойти. Он признался в собственной страсти первым, и это отдало начало рождению моих. Наша симпатия всегда была обоюдна, но положение самого близкого друга Харуки обязывало его сдерживать собственный пыл и преградило дорогу ко мне с самого начала. Наше недолгое купание в лучах своей влюбленности набирало силу с каждым новым деньком, и кто-то из нас был должен приостановить это, чтоб избежать катастрофы, которая обязательно случилась бы, если Харука вызнал подробности нашей связи. Я отрешалась сознаваться для себя в серьезности происходящего и не лицезрела обстоятельств необходимости прекращать понравившуюся игру, но все зашло очень далековато и угрожало разоблачением. Я была не готова бросить Харуку, да и Сейя вожделел более принципиальной роли в моей жизни, чем просто более приближенный фанат. Эти дела не имели продолжения, так как Сейя не собирался предавать Харуку, и не позволил бы мне это сделать, потому сейчас он поставит точку на нашей связи. Его избранница юна и невинна, как хрупкий полевой цветок, ее зовут Усаги Цукино. Милая, радостная, наивная – в другой ситуации она бы могла мне даже приглянуться, но в данной ревность не дает мне поглядеть на нее очами обыденного человека. Хотя какие у меня были права ревновать? Сейя не был должен хранить мне верность, как и я не позволяла ему даже возлагать на то, что в один прекрасный момент оставлю супруга ради него. Но с другой стороны я не могла не желать созидать его одиноким, ведь это обозначало бы, что его сердечко все еще стопроцентно принадлежит только мне. Я знаю, что он не любит ее и делает это только потом, чтоб навечно покончить с нелепостью нашего подпольного романа, который уже принес нам столько боли, что хватило бы на несколько жизней вперед, но все таки это ранит меня больше, чем я подразумевала. Не задумывалась, что когда-либо признаю это, но я безвыходная авантюристка. У меня неописуемо прекрасный, удачный и верный супруг, он балует и любит меня, нет ни 1-го поступка в отношении меня, за который я могла бы его упрекнуть. Наш брак служит примером для наших близких, знакомых, друзей, все восторгаются нашей парой, силой любви, которая уже много лет связывает нас крепкими семейными узами. Но кто из их знает правду? Харука всегда был и будет первым, принципиальным, неотъемлемым. Любовь к нему не стала меньше либо слабее, она просто поменяла форму, утратив прежнюю сущность. Ее сила, по-прежнему, держит меня от открытия правды и признания собственной измены, я не готова разорвать с обычным положением вещей либо же просто не довольно храбра, чтоб причинить ему такую боль. Огромное количество дам грезят оказаться на моем месте рядом с ним, а я бездумно рискую утратить, увлекшись его самым близким другом. Но сердечку не прикажешь, и здравый смысл бессилен перед безумием эмоций, потому я опять и опять делаю ошибки и наступаю на стекла, только бы снова почувствовать на для себя влюбленный взор человека, который сейчас принадлежит другой. — Мичиру, какая ты прекрасная! – ее глас заглушает все другие голоса. Я успеваю только обернуться, как здесь же ее руки обвивают мою шейку. Светловолосый ангел глядит на меня очами малыша. — Я так рада тебя созидать! – лепечет она. – А где Харука? — Кое-где здесь, — сухо отвечаю я, напустив на лицо маску радости. – А где Сейя? — Был недалеко. Как будто в поддержку ее слов, я улавливаю запах его духов. Усаги продолжает что-то гласить, но я не слушаю ее, и другие лица померкли. Я никогда ранее не лицезрела его в костюмчике, а ему умопомрачительно идет серьезный стиль. Он смотрится удовлетворенным, мне больно обдумывать это и я стараюсь напустить на свое лицо безразличие, чтоб не выдать смятения собственных эмоций. — Здравствуй, Мичиру. — Здравствуй, Сейя. — Отлично выглядишь. — Ты тоже. — Мы издавна не виделись, как ты? — В порядке, — ответ дается мне с трудом. Вокруг люди, голоса, взоры. Мне неодолимо охото остаться с ним наедине, чтоб узреть его лицо без маски. В его взоре читаю сожаление и решительность. — Что ж, наверняка, я должна тебя поздравить? — Не надо, если не хочешь. Я усвою. В один момент меня обхватывает злоба, и я желаю кинуть ему в лицо досадные слова, но успеваю тормознуть до этого, чем они слетают с моих губ. Краем глаз я вижу, как Усаги обымает Харуку. — Видимо в ней есть что-то особое, раз ты собрался сделать ее частью собственной жизни… Ты не походил на человека, которому не хватало дамского внимания, ранее ты наслаждался короткосрочными связями, что все-таки в ней такового уникального, что подтолкнуло тебя к официальности? — Какая же ты эгоистка, Мич, — его глаза смеются. — Что?! – изумленно вспыхиваю я. — Ты вышла замуж, уже зная о моей любви к для тебя, и как я понимаю, не собиралась когда-либо это поменять, но тебя почему-либо до глубины души ранит мой поступок. Ты предпочла бы, чтоб я никогда не женился, и ты безраздельно обладала нами обоими. Вот только у Харуки все права, а я только утеха твоему самолюбию. Я ожидал тебя очень длительно… Но даже на данный момент я не могу лгать, Мич, ты очень много значишь для меня, чтоб я опровергал, что Усаги станет для меня всего только утешением, менее. Может быть, она даст мне малышей, которых никогда не подаришь ты, но это все равно не сделает ее равной для тебя, моим эмоциям… Ничего не поменялось, возлюбленная, ты ведь это желала услышать? Я как и раньше люблю тебя, и женюсь на Усаги только поэтому, что желаю закончить безвыходно грезить о для тебя, и грезить о несбыточном будущем рядом с тобой. Его слова произнесенные полушепотом, но с предельной четкостью, попадают в меня наточенными иглами. Он и впрямь отлично знает меня, я не смогла его одурачить и что-либо опровергать не имеет смысла. Он вглядывается в мои глаза, как будто ждя узреть в их ответный порыв, но заместо этого я цепенею, застыв перед ним с видом полного отрешения. — Может вам стоит уединиться и побеседовать без очевидцев? — в голосе Харуки нет укора либо издевки, его лицо бесстрастно и серьезно. — Ваша беседа завлекает очень много внимания, задумайтесь хотя бы об Усаги и простых приличиях, все-же это ее свадьба, и выяснения ваших претензий друг к другу на людях не к месту. Меня обдает жаром. Он вправду все это время осознавал, что связывает меня с Сейей. Эта идея взрывается во мне искрами кошмара и отголоском осознания своей слепоты. Он знал обо всем, но никогда не упрекнул меня, не востребовал разъяснений, не настаивал на дискуссиях и выяснениях. Он просто позволил мне услаждаться этой необычной игрой, закрывая глаза на подлость моей измены. Сейя не поражен, но так же как и я, пристыжено-изумленным взором всматривается в спокойное лицо Харуки, который внимательно смотрит за тем, чтоб нас не услышали. В один момент он, как будто очнувшись от какого-то затяжного забытья, глядит на меня с отчаянной тенью прощания в очах. — Думаю, все, что было нужно, мы с Мичиру уже произнесли друг дружке, — в конце концов, произносит он, — больше добавить нечего. Он резко разворачивается, и опять напустив на себя маску радости, присоединяется к Усаги, которая продолжает принимать поздравления от друзей и близких. В глубине души я знаю, что он больше никогда не произнесет тех слов, что прозвучали несколькими минутками ранее, мы больше не будем назначать друг дружке потаенные свидания и одурманенные романтикой недозволенности бессонно вертеться ночами, упиваясь идеями о неосуществимом. Неуж-то это конец? Мое сердечко стучит все резвее, боль разрезает остатки надежды на рассыпающиеся пеплом куски. Харука осторожно берет мою ледяную ладонь в свою. Его тепло ощущает кожа, но душа пока очень оглушена и растеряна, чтоб реагировать. Он неторопливо ведет меня через массу, которая уважительно расступается пред нами. В зеркальных панелях колон сзади их, я вижу несравнимой красы молоденькую даму, она чудесно великолепна, практически нереальна и похожа на мираж, в один момент появившийся из неоткуда, складки ее длинноватого переливающегося водянистым серебром платьица, подхваченные движением, взлетают в воздух, как будто встревоженные волны морской глади. Рядом с ней необычно прекрасный мужик с очами цвета неба и золотыми волосами, который сжимает ее руку и заботливо увлекает за собой. Я не могу оторвать взор от этой пары, погрузившись в странноватое состояния не то сна, не то расплывшейся нечеткостью действительности, мне больно и сразу просто. Чувство свободы перебивает все другие чувства, и уже покинув многолюдный зал, я ускоряю шаг, чтоб поскорее выйти на свежайший воздух широкого открытого балкона. Равномерно до меня начинает доходить бескомпромиссная нелепость ситуации и моих искусственно раздутых страстей, которые, обжегши меня болью, быстро сходят на нет. Опершись на перила, я опускаю голову и закрываю глаза. Ночной холод заползает в душу, как невидимый резвый змей, и отбирает силы к сопротивлению перед опустошением и раскаяньем. Я чувствую себя виновной, но не так как увлеклась самым близким другом супруга, а так как тем разрушила их преданную дружбу и его доверие ко мне. Не переставая обожать Харуку, я находила еще чего-то на стороне, но для чего? Я пробую осознать, понять, ответить самой для себя, но не могу. Чего мне не хватало? К чему я стремилась? Почему для удовлетворенности жизнью мне непременно нужны какие-то волнения, страсти, приключения? Что я сотворила с нашей любовью, чтоб потешить свои амбиции и ненасытность чувствами, которые даровала мне влюбленность Сейи? — Я не сержусь, — как будто прочитав мои мысли, произносит Харука, вглядываясь вдаль, и в его голосе вправду не слышно злости либо обиды, — за долгие и длительные годы нашей совместной жизни, я так и не сумел тебя поменять… Умолкнув, он погружается в свои мысли, но через минутку продолжает. — Наверняка, потому, в конце концов, я решил, что лучше буду слеп к твоим странноватым беспомощностям, чем потеряю тебя совершенно. Я знаю, что чтоб ты не гласила Сейе, ты никогда не ощущала к нему даже трети того, что испытываешь ко мне, а означает, в какой-то момент твое временное помутнение рассеется и ты опять будешь только моей… Хотя как навечно никто мне не произнесет, ведь ты морская вода – непредсказуемая, всегда в движении и стремлении к свободе и иллюзиям, твои потаенны и загадки, по большей части, так и остались для меня недостижимы, как и твоя душа. В один прекрасный момент ты опять захочешь чувств, игр, романтических безумств, чужого обожания и преклонения, но в конечном итоге усвоишь, что все, что ищешь, ты уже отыскала давным-давно, и ничего более веского с тобой уже не случится… Он затих, а я все еще недоуменно прокручиваю его слова в голове. Я недооценила Харуку, он осознавал меня лучше, чем я сама. Я удивлена его спокойствием и сдержанностью, и от этого еще посильнее ощущаю угрызения совести за свое безрассудство. — Кто произнес, что я этого не понимаю? — кажется, я на данный момент опять заплачу. — Что ж, тем лучше… — его взор полон нежности. — Мы можем возвратиться в зал либо хочешь уйти? — Нет, вернемся… — Отлично, — он улыбается краем губ, — я гласил для тебя, что ты ошеломляюще великолепна и превзошла даже Усаги на ее своей свадьбе? — Нет, не гласил… — усмехаюсь я. – Надеюсь, она когда-нибудь меня простит за это. — Думаю, она не в обиде. Я опять чувствую, как его пальцы ловят мои. Его дыхание скользит по моим ключицам, неприметно перетекая на шейку и плечи. Теплые губки касаются мочки уха, виска, щек. Покой и нежность занимают место тревог и боли, от которой на данный момент не осталось и следа. — Ты очень добр ко мне. — Не обольщайся, я собираюсь строго наказать тебя дома. — Я не достойна твоей любви, Харука. — Позволь мне самому это решать. — Морская вода не надежный спутник по жизни… — Только не тогда, когда ее избранник ветер. | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Статистика |
|---|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |