Главная » 2013 » Апрель » 17 » Твой пленник Слэш яой

---

23:48 Твой пленник Слэш яой

Твой пленный. — Слэш (яой) Katekyo Hitman Reborn! Персонажи: B69, мимолетно Вария. Рейтинг: NC-17 Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст Предупреждения: OOC, Изнасилование Размер: Мини, 6 страничек Кол-во частей: 1 -Ну и нафига ты его притащил?..— утомилось спросил Маммон, взирая на царевича снизу ввысь. Тот только тошно улыбнулся и издал своё коронное «ши-ши-ши». -Принцу стало скучновато. -И ты задумывался, что пленник сумеет тебя развеселить? -А почему бы и нет? -Ну, смотри. Но если он освободится и искалечит кого-нибудь, то это будет на твоей совести. Я тебя перед боссом выгораживать не буду. Ну, либо... плати за моё молчание, в таком случае. -Брысь, малявка. Не до тебя на данный момент.— скомандовал Бельфегор в очередной раз шишикнув. Маммон пробормотал что-то непонятное и скрылся из виду. Пленный, ставший предпосылкой внимания иллюзиониста посиживал в углу, бережно связанный и прислонённый к стенке белобрысой коронованной истеричкой, с кляпом во рту, и, возможно, всё ещё вне сознания. Бельфегор сделал пару шагов вперёд с напористым желанием пнуть свою новейшую игрушку, но передумал, и, поднявшись в штаб, возвратился с ведёрком ледяной водицы. Не задумываясь ни о чём, он скучающе вылил на тело воду, ждя бурной реакции и, по последней мере, хоть каких-либо, более-менее ничтожных попыток отомстить за своё пленение. Как назло, юноша только вздрогнул и приподнял голову, смерив наследника короны презрительным взором разнокалиберных глаз. -Доброе утро, Рокудо Мукуро. Наверняка, ты задаёшься различными вопросами – где ты, почему, для чего, и как ты здесь оказался. Отвечаю. Ты в катакомбах под штабом Варии. Сюда тебя приволок я, так как желал развлечься, ши-ши-ши...— улыбнулся царевич, нагнувшись, чтоб его лицо оказалось на этом же уровне с лицом Мукуро, и вытащил у юноши изо рта кляп, — ты же не кусаешься, правильно? Будешь себя отлично вести – отпущу в скором времени. Попытаешься сбежать – станешь мишенью для моих ножей. -И как ты хочет веселиться со мной, мм?..— спросил Мукуро, криво усмехнувшись. Его ледяное спокойствие жгучим кнутом стукнуло по самолюбию Белла, привыкшего созидать, как его неприятели молят о пощаде, находясь на грани существования. Ну ничего, эта выскочка ещё собственного получит... -Не твоё дело, ши-ши-ши... Сейчас ты будешь моим питомцем, Рокудо Мукуро. Игрушкой для утехи царевича. Посиди пока и задумайся над своим будущим поведением. Бай би...— хихикнул Бельфегор и вышел, заперев комнату на замок. По дороге в свою комнату он передал ключ Мамону с требованием накормить собственного «домашнего любимца». Иллюзионист, наслав тыщу с хвостиком проклятий на светловолосую голову царевича, пошел исполнять приказ, зная, что эта зараза может в хоть какой момент настучать боссу о отлично приныканной заначке, что означало бы окончательный и окончательный конец света – банкротство. Тем временем Бельфегор заперся у себя в комнате с твёрдым намерением отдохнуть после успешного денька. Какая-то трепотня с первого этажа и брань длительно не давали заснуть юному царевичу, но покидать подогретую и мягенькую кровать было бы очень безжалостно, потому он на уровне мыслей «благословил» нарушителей тишины и впал в некрепкий, тревожный сон. Вобщем, выспаться в эту ночь ему было, видимо, не судьба. Проницательный и полупрозрачный сон, напичканный различными ужасами, от которых кожа покрывалась испариной, был обрывист и редок. С рассветом Белл поднялся и сел на кровати, обдумывая грядущий денек. Если Занзас будет в неплохом расположении духа, то, может быть, сей день не будет посвящён всякого рода неинтересным занятиям. С такими приободряющими идеями киллер оделся и спустился вниз, на запятнанную и на удивление пустую кухню. С грустью подумав о роскошном завтраке из трёх блюд и свежевыжатом апельсинном соке, царевич утолил голод чашечкой чая и бутербродом с сыром, и, захватив 1-ые попавшиеся из холодильника продукты да фляжку воды, насвистывая какую-то мелодию, пошёл в катакомбы. Там было как обычно прохладно, отсыревший воздух был противен, ровно как и эти капли воды, капающие с труб под низким потолком: одна из их попала вслед за шиворот кофточки юноши, заставляя того поморщиться и только плотнее укутаться в чёрный плащ. Комната, где заседал «питомец» освещалась единственной свечой, практически догоревшей. Отсутствие электронного света и окон в помещении всегда малость раздражало Варийцев, но, это не пятизвёздочный отель, в конце концов. Мукуро поприветствовал собственного «хозяина» ленивой улыбкой. -У Вашего Высочества синяки под очами, — увидел парень, чуток склонив голову вбок, — Видимо, вы плохо спали сейчас ночкой, ку-фу-фу...— произнес иллюзионист. Царевич оскалился и кинул тому к ногам завёрнутый в фольгу сэндвич с ветчиной и фляжку воды. -Не твоё дело. Ешь, пока я хороший, – отдал приказ парень. -Какое неудобство: у меня ведь связаны руки, так? Для тебя придётся или развязать узлы, или... подкармливать меня с рук,— с притворно печальным выражением лица проговорил Мукуро, гаденько ухмыльнувшись. Бельфегор был готов разбить это лицо из-за таковой неприятной улыбки, полной сарказма и притворства. Но нет, он не доставит для себя такового наслаждения. Пока. Рассматривать освобождение как вариант кормления было никчемно, и, признаться, жутко: кто знает, на что способен пленный? Оставался один вариант. Царевич сел рядом с иллюзионистом и развернул фольгу, приблизил пищу к лицу пленного, лениво следя как тот неспеша ест, не сводя с Белла пронзающего взора. Этот взор был совсем особым: противным, как неожиданный ледяной душ, сквозным, даже малость раздевающим, с капелькой лукавства. Желание придумать более достойную месть чем выколоть Мукуро его наглые глаза удержало царевича от того чтоб потянуться за ножиком, спрятанном в кармашке плаща. Очень лёгкая мука. Нужно придумать чего-нибудть поизысканее. Загнать иглы под ногти? Залить в глотку водянистый свинец? Ну уж нет, последнее его точно убьёт, а эта игрушка может понадобиться для хоть какого-либо, мало-мальски занимательного утехи Его Высочества. Увлёкшись своими идеями Белл, не увидел, что фольга издавна лежит на полу темницы, а он держит крошечный кусок хлеба с ветчиной огромным и указательным пальцем. Мукуро, видимо, обдумывал варианты получения последней капли угощения, и, малость наклонив голову в бок, забрал из ловких пальцев угощение зубками, не преминув в итоге слизнуть с кончиков пальцев царевича крошки. Вобщем, это не осталось незамеченным. -Ты что творишь?! -На твоих пальцах были крошки, а в моём положении даже такая малость может посодействовать мне избежать голодного обморока,— доверчивым голосом ответил юноша. Царевич брезгующе вытер пальцы о подол плаща и в один момент вспомнил кое-что: -Стоп, Маммон тебя вчера не кормил? -Нет, естественно. После твоего ухода меня никто не навещал не считая пары крыс и тараканов.— ответил Мукуро, опять прижавшись к стенке. Бельфегор сжал кулаки, представляя в одном из их шейку маленького засранца. -Уродец... хорошо...— пробормотал царевич и вышел, заперев дверь. Весь денек он провёл у себя в комнате, время от времени заглядывая в темницы, чтоб удостовериться что «питомец» ещё не погиб от каких-то нужд и не сбежал. Самым противным событием за весь денек стал поход совместно с пленником в уборную, ибо отпускать его 1-го страшно не хотелось, да серьёзный разговор с Мамоном о вреде неповиновения, закончившийся мирным выбросом наименьшего из собеседников в окно со второго этажа. Самое увлекательное началось ночкой. Белл нарочно испил две пилюли успокоительного, чтоб хоть в эту ночь не страдать ужасами. Ложась в кровать, он поразмыслил о том, как, наверняка, холодно и некомфортно во мокроватых темницах катакомб. Всё человеческое, что осталось в юноше (что-что, простите?! — примечания афтора) взяло ввысь и он, схватив плед, лежащий на кресле рядом, спустился в подземелье, постукивая зубами от озноба. Рокудо уже тихо сопел в три дырки, привалившись к стенке. Бел тихо фыркнул. Мукуро смотрелся не как пленный, томящийся в стане неприятеля, как гость оздоровительного санатория. Но злоба по отношению к нему куда-то стремительно устранилась – видимо начало действовать успокоительное, потому царевич наклонился и попробовал как можно небрежнее накинуть плед на тело, и поспешно удалиться, как будто после совершения если не злодеяния, то чего-то зазорного точно. Резвым шагом ворачиваясь в кровать парень обдумывал мотивы собственного поступка: ему жаль собственного пленного? Нет! Просто если он простудится и захворает, то станет потенциально небезопасным инфецированием Его Высочества, и от этой игрушки придётся избавиться. Вот и весь мотив – успокаивал себя царевич, залезая в кровать и кутаясь в пуховое одеяло. Кошмаров в эту ночь ему не приснилось. Приснилось кое-что похуже, чем кошмары. Поточнее, кое-кто. Лицо и пылающие глаза Рокудо Мукуро нельзя не выяснить, даже во сне. В особенности, когда это лицо касается губками самых чувствительных точек на теле царевича – губки, мочка уха, шейка, соски, и пах. Верилось в происходящее с трудом, а периодически не верилось вообщем – в особенности после того, как сильные руки иллюзиониста раздвинули ноги Бела и его тело устроилось меж ними. Чувство неправильности ситуации, приближение чего-то стршного отступили на задний план – даже через сон была эта боль, колоритная как вспышка молнии, расцарапывающая наточенными ногтями нежные внутренности юноши, неожиданная, как на удивление нежные поцелуи в ключицу и тихий шёпот, доносящийся со всех боков: -Потерпи малость, малыш... -Прекрати! Отпусти меня, отпусти!!!— Бельфегор брыкался, ёрзал, рефлекторно стараясь увернуться от плоти в себе, орал, лупил собственного истязателя кулаками по груди, пока не ощутил, что боль отступила, так же в один момент, как и появилась: на её место встало что-то новое, большущее и тёплое, но обязательно разгорающееся снутри тела жарким, нет, обжигающим костром... «Это сон... это всего только сон... Я проснусь, и всё пройдёт, и всё пропадет...»— гласил внутренний глас, да и он заглох, и утоп в саркастическом и до боли знакомом «ку-фу-фу», раздающимся как гром по тесноватому месту сознания Бельфегора. То самое новое чувство разгорелось посильнее, как будто напитавшись этим магическим голосом, и неуловимо и стремительно разошлось по всем клеткам тела, заставляя спину выгибаться дугой и вырывая из груди тяжелый протяжный стон... И чувство липкой тёплой воды на своём животике принудило открыть глаза, но не пробудиться. Ну и не больно желало пробуждаться – наяву никто не сделает с царевичем такового, сразу страшного и красивого действа. Силуэт навис над телом юноши, обдавая его лицо приторно-сладким жарким дыханием. -Ты молодец, ты умничка... – прошептал Мукуро тихо, улыбнувшись. И здесь до сознания Бельфегора дошла беспощадная правда: его изнасиловал юноша. Хорошо то, что изнасиловал, но юноша!..(что-то напутал я с ценностями...-примечание афтора) С такими недетскими угрызениями совести царевич пробудился. Комната была залита броским солнечным светом, стенные часы демонстрировали пол первого денька. Но самым страшным было не это, и даже не тот факт, что пробудился царевич на полу около кровати, запутавшись в одеяле: самым стыдным было то, что на пижамных брюках, в области паха красовалось мокрое пятно – стандартная утренняя юношеская неожиданность, казалось бы. Но после приснившегося всё казалось неприятельской подставой, предназначенной для того чтоб унизить наследника короны и опорочить его. Переодевшись и поболее наименее заправив кровать, Белл спустился вниз, даже не поздоровавшись с Луссурией, ошалело смотрящем вослед юноше. Его цель была ниже – в катакомбах. Светловолосую голову царевича стабильно не покидала идея, что всё произошедшее было делом рук, а конкретнее – очередной иллюзии Рокудо. Трясущимися руками он открыл дверь и ворвался вовнутрь, зло глядя на пленного из-под длинноватой чёлки. -Какого чёрта ты со мной творил всю ночь?!— практически воскликнул царевич. Мукуро лениво приподнял голову и удивлённо поглядел на собственного «хозяина». -Я не мог с тобой ничего творить, ибо я спал. -Врёшь! Я знаю, это был ты, это не мог быть просто сон!— настаивал на своём блондин. И в один момент показавшаяся гаденькая лыба на лице пленного только поставила финишную точку. Ну либо галочку, как доказательство. -Видимо, царевичу приглянулся этот сон?..— коварно спросил он. Белл дёрнулся вперёд и схватил парня за грудки, приподнимая того над землёй. -Ты... ты заплатишь мне за это...— прорычал Бельфегор -Разве? А мне показалось что для тебя понравилось...-лукаво улыбнулся Мукуро. -Ничуть! Это было мерзко!— ответил Белл, но всплывшие в сознании куски: сильные руки, безупречное тело, плоть снутри его, тяжелый глас, сводящий с разума... всё отчаянно протестовало. -Да? А вот твой дружок так не задумывается...— неоднозначно протянул Рокудо, сверля взором образовавшуюся неровность в паху Белла. На щеках царевича выступил аппетитный румянец, но он только с силой отбросил от себя пленного в угол. -Ты... я тебя... уничтожу!!! -А сможешь? – последняя реплика как во сне, прозвучала не со стороны Мукуро, а откуда-то с угла, равномерно обхватывая место. И в один момент на пол свалился ножик Бельфегора, выроненный иллюзионистом, и перерезанная верёвка, ещё совершенно не так давно сковывающая его руки, и юноша поднялся, выпрямившись и потирая затёкшие запястья. Белл отшатнулся в сторону. -Как ты?.. -Аккуратнее нужно быть, Ваше Высочество. Ты ножик выронил из кармашка, когда меня кормил. -Но почему ты ранее не сбежал? У тебя была целая ночь... – в голове блондина (ну, на то он и блондиночка, другими словами блондин ^^... – примечания афтора) всё перепуталось, перемешалось и улеглось в каком-то своём, новеньком порядке, причём, в очень хреновом порядке. -Потому что я не твой пленный. И никогда не был им. Ты с самого начала, с самого возникновения моего тут стал моей игрушкой. Очень смешной игрушкой. Те кошмары были тоже моим созданием. (Рокудо Мукуро – восходящая звезда режиссуры – примечание афтора) И это было последним, оканчивающим аккордом. Ты сильный, Бельфегор, как духом, так и телом. А сильные люди не ноют и не утопают – они ломаются, раз – и всё. И я сломал тебя. Ты стал моим пленником, а поточнее – пленником моих иллюзий, которые для тебя даже очень приглянулись...— выдав эту убийственную тираду и опустив гордость царевича ниже уровня канализации, Мукуро придавил практически не сопротивляющегося юношу к стенке и усмехнулся.— Как для тебя таковой расклад, мм?— на такую невиданную ранее наглость ответить было нечего: все известные ругательства перемешались на языке у Бела, и мыслей, как покомпактнее уложить их в маленькое количество предложений, совсем не было. Его взор то и дело ошалело скользил по лицу Мукуро, время от времени задерживаясь на бледноватых губках – такие же они, как во сне, либо ещё вкуснее? Обожгут ли жаром, если дотронуться до их своими губками? Не способен выдержать истязающей тишины, давящей на барабанные перепонки, царевич скупо приник к губам иллюзиониста, прочно зажмурившись, как будто ждя удара. Но удара, конечно, не последовало – напротив, Мукуро немного усмехнулся через поцелуй, и только углубил его своим шустрым языком, проникшим в приоткрытый рот юноши, но, через пару минут отстранился. -Ойя, ты совершенно не умеешь лобзаться... похоже, что за одну ночь я не успел тебя обучить. Хорошо, буду учить на данный момент.— произнёс юноша, заставляя блондина смущённо прятать взор и багроветь. -Да, не умею. А на ком мне обучаться, на Скуалло что ли?.. -съехидничал юноша, оправдываясь(хер оправдаешься: Рокудо Мукуро – восходящая звезда психологии – примечание афтора) . -Во-о-от... и я о том же... – Мукуро стал лаского опускать царевича на землю, нависая над ним, но (Белл же гордый! Он снизу может быть исключительно в самых ужасных ужасах! – примечание необычного афтора, который всё никак не может успокоиться, камикоросс на его крашеную голову) блондин храбро опрокинул иллюзиониста на пыльный пол и забрался сверху, оседлав его, и, склонившись, приник скупым поцелуем к его губам, попутно стягивая с того одежку: просто очень хотелось обосновать для себя, что он реальный, что это не сон и он не проснётся на данный момент в прохладном поту на полу... «Это не сон...» «Хватит читать мои мысли!» «Что желаю то и делаю, ты мне не указ...»— на уровне мыслей отвечал Мукуро, всё так же мило улыбаясь через поцелуй, немного прикусив юношу за язык. Его тёплые, нет, жаркие руки малость отодвинули от себя Бельфегора, и сняли с блондина полосатую кофточку, а потом и майку, прошлись кончиками пальцев по бледноватому торсу и задержались на брючном ремне. Скоро он был безжалостно отбросят в сторону, а Белл – стопроцентно раздет, ровно как и Мукуро. И всё происходящее опять начало припоминать очень дурной сон, снятый незадачливым порнографом. (но-но! Рокудо Мукуро – восходящая звезда порнухи! – да, это опять я, милый афтор =3) Правда сейчас это был не сон – даже без убеждений иллюзиониста и так было ясно, что ТАК чувства могут быть накалены исключительно в действительности, беспощадной действительности. В один момент погас единственный источник света – свеча на столе, и комната погрузилась в тяжёлую бархатную мглу. Зрение сейчас было в принципе никчемно, потому оставалось полагаться на оставшиеся чувства: вкус, чтоб услаждаться привкусом губ собственного хахаля, слух, чтоб слышать его прерывающееся дыхание, чутье, позволяющее ощущать чуть уловимый запах ЕГО тела и волос, осязание, чтоб ощущать два пальца в себе, растягивающие кольцо мускул и задевающие ту сладкую точку снутри, благодаря которой всё тело подбрасывало как от ударов молнии... Но нет, сейчас он не отдастся так просто. Хоть гордость царевича и испарилась ещё два абзаца вспять, в нём осталось рвение во всём и всегда быть первым. Парень наощупь раздвинул коленом ноги Мукуро, и услышал смешок, но не едкий как дым, а быстрее таковой мягенький, побуждающий, поощряющий... «Ты хочешь быть сверху?» «Хочу!» «Ну так будь...»-отвечал глас в голове блондина (не, Белл, пора прекращать курить Мамона – поначалу голоса в голове, а далее что? Лючки в потолке? Розовые слоники? – примечание приевшегося моему возлюбленному читателю афтора). Бельфегор наощупь приставил собственный истекающий смазкой член ко входу и аккуратненько вошёл, преодолевая сопротивление. Тихий стон Мукуро усладил слух Бела, дав тому стимул продолжать. Хотя... что бы ни гласил иллюзионист, он всё ещё игрушка царевича, не напрасно же он тут? Означает, он будет просить его о продолжении, умолять, доведённый практически по кульминации. Маленькими толчками, медлительно, блондин прокладывал дорогу к наслаждению, цепляясь ногтями за бёдра собственного хахаля. Мукуро тихо заныл и толкнулся навстречу... Любовные развлечения стали противоборством 2-ух тел, огненной игрой 2-ух пленников. Каждый выдох накалял воздух, одномоментно ставший жарким и мокроватым, как и тела 2-ух юношей, услаждавших друг дружку настолько необходимыми ласками... Несколько томительных минут прошло, до того как горячее семя пламенной волной сразу обрызгало внутренности Мукуро и животик Бельфегора, и юноши, обнявшись, застыли, грея друг дружку сбивчивым дыханием на таком прохладном, казалось, ледяном, полу. «Люблю тебя...» «...и я тебя» -пронеслись мысли. Опять, (даже вездесущему афтору неясно коим образом) загорелась единственная свеча, играя бликами на стенках и мокроватых телах 2-ух любовников, не способен отпустить друг дружку... Но отпустить пришлось. Вечерком, скрепя сердечком, Бельфегор выпустил Мукуро. Так как свобода возлюбленного была важнее. Так как очень очень обожал. И ещё длительно посиживал на крыше штаба, провожая взором силуэт на горизонте, светящийся на фоне догорающего заката, и исподтишка облизывал губки, наверняка, навечно запомнившие этот вкус... Несколько последующих дней прошли в относительном спокойствии. Ночи тоже. Кошмары больше не истязали царевича, как будто кто-то берег его сон. Но в один прекрасный момент ночкой Белл открыл глаза, и увидел в свете луны родной силуэт. Неясный и расплывчатый, как будто туман. Протянуть руку и удостовериться в том, что это вправду Рокудо – не хватило сил. А может и смелости: притча могла растаять в хоть какой момент. -Это сон?— тихо спросил царевич. Силуэт издал родное «ку-фу-фу» и приблизился, нежно проводя тёплой ладонью по лицу блондина. -Какая разница? Я ведь с тобой. -Но на данный момент... я проснусь, и ты исчезнешь...-капризно шепнул парень. -Не исчезну. Но ты, всё же, не торопись пробуждаться. Нередко сон бывает лучше, чем действительность. Спи, и не о чём не думай. Я всё равно буду рядом. -Будешь? Правда? А днем? -А вот проснёшься днем, и посмотришь.— шепнул Мукуро совершенно рядом.— А сейчас – спи, — Бельфегор послушливо закрыл веки и стремительно задремал. Днем, открыв глаза он обернулся – комната была пуста. Горьковатая обида окутала сердечко – как в детстве. Но окно было распахнуто, а на столе лежала записка, написанная каллиграфическим почерком: «Я всего только твой сон...»

1 2 3 4 5 Просмотров: 1619 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0