Главная » 2013 » Апрель » 24 » Молчание-золото Слэш яой

---

23:36 Молчание-золото Слэш яой

Молчание-золото — Слэш (яой) Katekyo Hitman Reborn! Персонажи: Верде/Реборн Рейтинг: R Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, ER (Established Relationship) Предупреждения: OOC Размер: Мини, 3 странички Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. Приятно иногда провести денек за чтением какой-либо неплохой книжки, в особенности, когда на дворе глубокая осень, улица тонет в упавших листьях, а на календаре давно ожидаемая суббота – время, которое можно без зазрения совести предназначить себе. В доме относительно тихо, гремят только работающая посудомоечная машина и кофеварка, но киллер к этому звуку так привык, что и не замечает. Чем все-таки ещё можно разбавить собственный досуг? Если б он жил один, то наверное сходил бы в театр либо на выставку, побыл бы почётным гостем на каком-нибудь званом ужине либо выкарабкался бы в парк. Но дело в том, что с недавнешних пор этот пригородный дом населяют не только лишь звуки и телевизионные голоса, да и … Услышав шаги, мужик на мгновение оторвался от чтения и улыбнулся. Кто-то другой. — Реборн… Итальянец чуток повернул голову. — У меня к для тебя вопрос. — Какого рода? – он захлопнул книгу и положил её на стол. — От него зависит, расторгну ли я наш типичный пакт от ненападении… Вопрос чисто личный, принципной значимости. Киллер облизнулся и поджал губки, чуть сдерживаясь от того, чтоб не засмеяться. — Где мои очки? – спросил его собеседник и нахмурился, сонно проводя рукою по зелёным волосам. Пришлось обернуться и смерить его удовлетворенным взором, что киллер и сделал, добавив ко всему этому театрально-недоумённую ухмылку. — Какие очки, Верде? Учёный от злобы скрипнул зубами. Реборну нравился сонный Верде, вот конкретно таковой – с постоянной щетиной на усталом лице и в зелёном банном халатике, домашний и родной. Грех не разбавить выходной денек какой-либо шалостью в его сторону. — Это не забавно, cretin (фр. Идиот). Я ничего не вижу. Вздохнув и поднявшись из-за стола, итальянец подошёл к нему и протянул руку, чтоб погладить по щеке, но учёный стремительно перехватил сей нежный жест и сердито нахмурился. Некое время хахали сконцентрированно игрались в гляделки. — Реборн… — Что? Я не знаю, где они. Закатив глаза, Верде простонал какое-то ругательство и мученически спросил, обращаясь к потолку. — За что мне это, господи? – опустив взор, учёный отпустил руку киллера – Чего ты добиваешься? Помявшись малость, репетитор всея Италии порылся в кармашке и показал собеседнику контейнер для линз салатового колера. Его ухмылка стала ещё более самодовольной. — Сейчас выходной. Я желаю провести его с тобой дома, приготовить ужин и, наверняка, полюбоваться на тебя без очков – ведь ты изредка меня балуешь схожими подарками. Capito? (ит. Сообразил?) Верде скептически вскинул бровь и осмотрел светящегося от искренности Реборна так, как будто пробовал изловить его на розыгрыше. Если б взором можно было уничтожить – от киллера на данный момент осталось бы влажное место. Но так сложилось, что учёный был влюблён в этого человека, только ещё не произнес ему об этом. Почему? Не было варианта – всякий раз заместо романтичного «люблю» с губ срывалось гневное «ненавижу». — Я могу попросить чего-нибудть взамен? Ты ведь знаешь, что без очков я, как без рук. И линзы, поверь, мне не многим посодействуют… Поразмыслив чуть, Реборн многозначительно вскинул бровь. — Чего ты хочешь? Сейчас удовлетворенную ухмылку показал учёный, готовый в хоть какой момент вынуть в ответ один из собственных козырей. Может быть, он малость притормозит хахаля. — Однажды я просил тебя помолчать хотя бы час. Всё желал проверить – сможешь ли ты не издавать ни звука в течение денька?– прищурившись, учёный с наслаждением отметил, что ухмылка киллера немедля пропала – Намёк понят? А в ответ я обещаю надеть эти линзы и повеселить тебя, так и быть. Настолько странноватое предложение опять принудило Реборна задуматься, но перспектива поиграть в немого его не очень устрашила. Вот если б фантазия Верде выдала что-то более изощрённое вроде платьица либо, скажем, костюмчика единорога, было бы еще ужаснее. А молчать – это пожалуйста. Проще обычного. — По рукам… — выпалил итальянец сгоряча и здесь же закрыл рот ладонью, демонстрируя, что готов начать хоть на данный момент. В ответ Верде принял у него из рук контейнер и скрылся на втором этаже в ванной, где без особенных заморочек одел многострадальные линзы и принял душ. Навряд ли репетитор лицезрел играющую на лице учёного каверзную улыбку. В тот же денек вечерком он нашёл у себя в ящике стола широкий серебряный скотч, решив облегчить хлопочущему на кухне киллеру задачку. Измучив хахаля вопросами и с притворной гордостью возвестив, что они оба удачно управляются со своими миссиями, удовлетворенный Верде прогуливался вокруг Реборна в новейшей тёмно-зелёной рубахе и штанах, одетый, как на светский раут, напористо стараясь отвлечь хахаля от сервировки стола и направить на себя внимание. Когда молчащий убийца оборотился к нему, мужик практически любовно заклеил его рот полосой скотча и поцеловал в щёку. — Сейчас мы квиты. Каждому своё неудобство. Правильно? – многозначительно показав на свои глаза, учёны объяснил – Мне неприятно. Реборн пожал плечами и указал на стул. Меж ними повисло молчание, которое скоро прервалось глумливым смешком учёного. — Как любопытно. Когда ты молчишь, у меня создаётся чувство, что мы безупречная пара. Было интересно посмотреть на точку кипения киллера, и Верде не страшился поэкспериментировать. Он разрешил репетитору отклеить скотч только во время ужина, и гласил не переставая, что превращало давно ожидаемый выходной в пытку для реборновских ушей. И естественно, самой сладостной мукой оказался десерт, когда учёный нецеремонно обнял стоящего у окна репетитора и забрался рукою ему под рубаху. — И кстати, я запамятовал сказать. Стонать тоже нельзя. Ты должен быть полностью беззвучным… — прокрался в ухо вздрогнувшего от неожиданности киллера дерзкий шёпот, и Реборн, силясь показать свою злоба, больно ударил хахаля локтём по рёбрам. Но, вобщем, это Верде только раззадорило. — Отлично… — скачком прижав к для себя мужчину, прошлый Аркобалено Грозы усмехнулся – Тогда как для тебя такая перспектива – я примотаю тебя скотчем к этой батарее и пойду спать. Вечер будет испорчен, ты будешь злиться, и мы наверное снова поссоримся. Хочешь так? Реборн повернул в сторону хахаля голову и состроил обиженную гримасу. Весело, но конкретно таковой взор пробуждал иногда в учёном намёк на сочувствие. Ну как можно врать этим бесстыдным глазкам? — Хорошо, к чёрту… — сорвав скотч, Верде поцеловал скривившиеся в немом ругательстве губки – Я желаю слышать твои стоны, mon cher. Но хоть какое произнесённое тобой слово… Не успев договорить, учёный ответил на ненасытный поцелуй Реборна и подтолкнул его в сторону стоящего с боковой стороны холодильника. Прижимая киллера к прохладной двери, он дрожащими от нетерпения руками расстегивал его рубаху, изучал его тело напористыми прикосновениями, шептал его имя. Всё происходящее превзошло за собой спор, и о нём сейчас напоминал только молчащий тяжело дышащий киллер. Его тело изнывало практически целый денек, и не от безмолвия, как могло показаться, а только от вида ходящего по дому Верде, без очков, в линзах, просто сводящего с разума. Невзирая на некую сумбурность, насладиться друг другом им ничто не воспрепядствовало, даже кафельный пол, на котором они оказались в последствие. Реборну было разрешено стонать и рычать, и он интенсивно воспользовался этой преимуществом, отвечая на каждое малость грубоватое движение хахаля. Невзирая на опаски француза, вечер не был испорчен, а даже приправлен кое-чем необыкновенным, кое-чем особым. Он даже запамятовал про очки, про врождённую итальянскую несдержанность и вредность, про дурацкое пари. Всё равно пылкий репетитор не выдержал и в порыве страсти начал нести какую-то неимоверную чушь на своём родном языке, даже что-то орал, зная, что в таковой глуши их двоих услышат разве что только птицы. И Верде даже сумел признаться итальянцу в любви, когда они просто посиживали на полу, обнявшись, и с наслаждением следил удивлённое лицо убийцы, искреннее и живое. — Что? Правда любишь? – мужик улыбнулся и нервно провёл рукою по своим волосам – Весело. — Что конкретно? – учёный погладил хахаля по щеке и вздохнул. Да, он не возлагал надежды на взаимность. — Если я на данный момент скажу, что тоже люблю тебя, ты очень удивишься? – практически с детской непосредственностью отозвался хитрецкий репетитор и заглянул в глаза Верде. Они малость помолчали. — Да. Я удивлён. И даже склонен не веровать для тебя, но… — на лице доктора появилась хорошая ухмылка – Я счастлив. Правда счастлив. Они вновь поцеловались. Горячо и дерзко, как будто впервой. — Ах да, совершенно запамятовал… — киллер оборотился к ящику с устройствами и, открыв его, достал чёрный футлярчик – Твои очки. Учёный усмехнулся и, взяв его, вдумчиво осмотрел. — А знаешь… — поймав недоумённый взор Реборна, мужик подмигнул ему – Давай дольше поиграем в эту игру. И положил футляр назад в ящик.

1 2 3 4 5 Просмотров: 467 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0