Среда, 08.05.2024, 19:46 | Приветствую Вас Гость

ALL FICS

Главная » 2013 » Апрель » 24 » Монстр
23:37
Монстр

Монстр
—


Loveless
Персонажи: Сеймей, Рицка и другие
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, Драма, Даркфик
Предупреждения: Погибель персонажа, OOC
Размер: Мини, 8 страничек
Кол-во частей: 1
Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
Thomas :
Humble and helpless
Learning to pray
Praying for visions
to Show me the way
Show me the way to forgive you
Allow me to let it go
Allow me to be forgiven
Show me the way to let go
Show me the way to forgive you
Allow me to let it go
Allow me to be forgiven
Show me the way to let go
Illuminate me,
Illuminate me,
Illuminate me,
I'm just praying for you to show me
Where I'm to begin
Hoping to
Hoping to reconnect to you..
Lyrics to Thomas, A Perfect Circle
*
Всю свою жизнь я знал это. Каждый вздох. Каждую секунду. Каждый удар собственного сердца. Кроме меня в этой вселенной должен существовать – ты. Я не знал цвета твоих глаз, я не слышал твоего голоса, не ощущал тепла твоей кожи. Но уверенность в том, что в какой-то момент я найду тебя, была так же незыблема, как денек.
Я верю в то, что делаю. Смотрю на себя в зеркало и вижу то, что захочешь узреть ты. До собственного последнего вздоха я буду уверен. Законы мироздания незыблемы. Я верю в их, в моем мире нет места хаосу.
– Соби… – слабенький шепот в пропахшем медикаментами пространстве.
Осторожно беру твою холодную ладонь в руки. В который раз произношу эту, ничего не значащую, на самом деле, фразу.
– Я тут, Сей. Все отлично.
– Снова чертова ночь… Буди меня хоть время от времени, Агацума. Я скоро буду спать как кошка, по 20 часов в день.
– Ничего, Сей, на данный момент ты должен делать то, что необходимо твоему организму.
Мои интонации. Ты так напряженно к ним прислушиваешься. Я стараюсь не замечать этого. Снутри знакомо скребет и потягивает уже издавна поселившаяся там гнилость.
Плюнуть бы на все и забрать тебя из этих 4 стенок. Они как будто убивают тебя. Этот воздух пагубен для всего живого. Он уничтожает. Стараюсь уберечь тебя… Я осознанно иду на все это. Делаю то, что делаю. Я знаю, во имя чего. Уверенность только крепчает с течением времени.
Никакого чувства вины. Никакого раскаяния.
– Думаешь одурачить меня? – слабенькая ухмылка на измученном лице. – Ты запамятовал одеться в белоснежное… Все это пилюли. Побеседуй с моим лечащим доктором, необходимо хотя бы время от времени выходить отсюда.
– Естественно, Сей.
Помогаю для тебя подняться. Бравада, утрирование, напускная грубость. Вчитываюсь в цвета чувственного фона. Самозабвенно анализирую. Все, что касается тебя, всегда было для меня принципиальным. Я одержимый собиратель. Каждый жест, взор, тембр голоса. Все в альбомах, на полках, на стенках. Я сотворил целый город имени тебя. Моя жизнь до нашей встречи – пошлый цирк.
Поправляю очки на переносице. Лгун.
Ты застыл перед окном, вслушиваешься, напряженно смотришь в собственный мир. Шаг в сторону, уклоняясь от тривиальной линии движения. Твои неприятели не знают отдыха и сна. Они всегда настороже. Ознакомлены как ты, начитаны как ты, безжалостны… как ты. Вспышки ужаса мерцают в мгле красноватыми пятнами.
– Ты гласил с Рицкой?
– Он предлагает съездить на выходные за город. Я думаю, что сумею все уладить.
– Ты удивительно звучишь, Соби. Она опять стоит сзади… Сука, как я утомился от нее. Скрывается по ту сторону окон, ее привозят вон в той машине.
«Странно звучишь»… Опять лицом в дерьмо. Усерднее работать, больше трениться, совершенствоваться. И опять этот иррациональный червяк точит меня изнутри. Кажется, он именуется – обида. Тупо. Я смотрю для тебя в глаза, равномерно дышу и продолжаю наш разговор:
– Как она смотрится?
– Опять изображает погибель… На собственный развращенный манер. Темная хламида… Нарисуй ее, Соби!
Лихорадочный огнь в очах, речь приметно резвее. Ты напряжен, опять готов к бою. Вот она, во всей красоте. Для меня эта призрачная дама, которую ты повсевременно описываешь – осколок хаоса во плоти, подтверждение несовершенства мира. Я обрел равновесие, только приписав ей тот сбой, что произошел в нашей с тобой жизни, в нашей паре. Как акценты были расставлены, мир пошатнулся и выровнялся опять.
– Позднее, Сей, – медлительно притягиваю тебя за талию.
Каждый миг я наслаждаюсь этим чувством. Вот что означает держать в собственных руках предназначенное для тебя. Следовать по предопределенному пути. Чувство корректности происходящего растаптывается жестким голосом рассудка. Эмоции недопустимы. Почему я обрел тебя так поздно?
– Я гласил с ней всю прошлую ночь…
Очень нередко я забываю об осторожности рядом с тобой. Я научился принимать это как данность. Мне всегда хотелось касаться тебя. Но ядовитые змеи постоянно шипят рядом с твоим спокойствием. Просто касаюсь вьющихся прядей, пропускаю меж пальцами. Спокойнее, более уверенно. Чем далее я захожу, тем полнее чувство вседозволенности, тем меньше запретов, тем короче память…
Ты обнимаешь в ответ. Ощущаю дрожь твоего тела. Ужас выползает из проулков сознания. С твоих губ просачивается постоянный яд.
– … если ты, мразь, не вернешь его мне, я убью всех обитателей этой префектуры. Я начну с малого, позже умрут все живущие на полуострове. Это будет апокалипсис ужасней того, что ты так любишь живописать в собственной системе…
Прохладные пальцы сжимаются на замотанной бинтами шейке. Сопротивляться никчемно. Это хрупкое тело способно уничтожать. Я всегда восторгался тобой, наисильнейший агнец. Но я выучил то, что должна гласить твоя пара.
– Я люблю тебя, Сей… – хриплю на выдохе.
Мир меркнет, увядает, ежится в черную искру, мелькнувшую в безрассудном взоре.
Мы как будто проверяем связь. Раз, раз, раз… Как слышно? Пальцы соскальзывают, ты отшатываешься в сторону, затравленно шепча позывные. Раз, раз… Я плохо слышу тебя, Сеймей. Я тут, гласи со мной.
– Как ты можешь все это вытерпеть, Соби? Уходи. Пошел вон! Хватит! Неуж-то ты не видишь? Я уже не могу различить действительность.
Моя земная жизнь чуть приметным прахом стелется под твоими ногами. Я делаю то, что правильно.
– Это пройдет, Сей. Все будет отлично. Просто сейчас таковой денек. Завтра все поменяется.
– Сейчас… – привалившись к стене, шепчешь ты. – С меня как будто содрали кожу и расположили в вакуум. Я не понимаю, Соби… Ведь это страшнее всего – не осознавать, не иметь способности осмыслить. Я становлюсь нечутким и черствым. Когда я касаюсь тебя, я не чувствую… Понимаешь?
Мой истерзанный государь, величайший, превозносимый, непобедимый. За что ты зовешь меня так? Прокляни меня, я достоин этого. Я лгун. Дай мне имя. Достойное меня имя… Иуда.
– Не думай, что я умру злосчастным, Соби. От безумия никто никогда не погибал. Может, от наркоты? Помнишь, как это было? Либо от рук отвратительных кретинов в системе? Ты бы никогда этого не допустил. Боги смертны… Сумасшедшие боги… И даже умирая от этого дерьма, я счастлив, что стал таким. Сообразил, Агацума?!
В такие моменты я не могу коснуться тебя, очень скверный жест, очень отвратительный. Мои законы незыблемы, как земля под ногами. Только ты способен поменять все. Я лицезрел своими очами. Я удостоверился.
Так погибают повелители, успокаиваю себя в сотый раз. Погибель длительное время была иррациональна и необъяснима. Смириться. Как я могу смириться с твоей гибелью? Я отпустил тебя только в один прекрасный момент, но с того времени свято веровал в то, что растерял навечно. А на данный момент… ничтожные иллюзии. Заслужил? Пусть. Я готов сделать это ради 1-го слова благодарности от тебя… для меня.
– Снова забинтована, – твоя ладонь застыла над правой кистью, я медлю, не способен пошевелиться.
Заклятия никчемны. Просьбы не будут услышаны. Ты принудил себя быть глухим и черствым. Сколько стоит твоя любовь, Сеймей? Сколько раз я спрашивал себя, что готов дать взамен… И всякий раз осознавал: неизмеримо меньше, чем ты.
– Обжегся. Помнишь, я говорил?
Это обман тебе либо для меня самого? Кому я помогаю? Мой эгоизм неустраним. Тебя нереально просчитать, предвидеть, даже ощутить тебя я не мог очень длительно.
Тихонько скрипнув, за нашими спинами раскрывается дверь.
– Государь Аояги, время посещения истекло.
*
– Кот, не стоит меня так укутывать. Противоядия от простуды нет.
Ты смеешься. Мягенький шепот океана за спиной. Синий плед на твоих плечах. Соленый ветер. С ним ты таковой же, как до этого. Родные братья, до недавнешнего времени – самые близкие люди на планетке. Какие различные судьбы. Так бывает, сейчас я знаю. Когда вы рядом, я могу притвориться, что ничего не случилось.
– Есть профилактика, – не ослабляет напора Рицка.
Внимательный взор останавливается на моем лице. Отворачиваюсь. Забавно? Никчемно? Впустую? Нет. Я верю в то, что делаю.
Серо-лавандовый ветер кутает прохладой. Ничто не сотворит барьеров меж нами. Ты так бережно убиваешь меня, мой ангел.
Смахиваю лезущую в глаза челку, пробую прикурить под напористыми порывами.
– Как он? – дежурный вопрос.
Глас полон зыбучего спокойствия.
– Ему ужаснее.
Я никогда не скрывал правды, все разумеется до боли. Ты как будто выдыхаешь свою жизнь. Она испаряется с каждой молекулой углекислого газа из твоих легких. И это безизбежно. Это погибель.
– А он?
Глаза в пол. Тот, чью роль я играю… С того времени как он не лицезреет, я ношу очки. С того времени как он онемел, я откликаюсь на твой клич и говорю: «Да, Сей». С того времени как он обездвижен, я с тобой. И я всегда буду с тобой, что бы там ни было.
Мне нечего сказать. Всякую боль можно продышать. Квинтэссенция несправедливости сущего на данный момент находится тут. А я молчу и пробую ее проанализировать. Очки медлительно сползают с переносицы. Я не узнаю свою тень.
Когда-нибудь ты спросишь меня – для чего? И я отвечу: я не знаю, как по другому.
Мы очень близко, расстояние может причинять осязаемую физическую боль. Я знаю, ведь я чувствую.
Если закрыть глаза, как учила в детстве моя мама, ужас не уйдет, тьма не рассеется. Даже в идей я не позволяю для себя говорить с младшим братом семьи Аояги, исключения калечат мои нервишки. Такой закон, и мы оба ему подчиняемся.
– Соби, – протянутая вперед рука, и я уже рядом.
Ты очень слаб, чтоб встать. Каждое утро ты просыпаешься в неведомом месте, окруженный неведомыми людьми. Только я постоянно остаюсь рядом.
Иуда всегда шел рядом с тобой, безвыходно пытаясь присвоить.
Меня преследует странноватое чувство. Всякий раз, разматывая бинты на правой руке, я жду, что имя пропадет. Тогда я стану четкой копией того самого человека, что ты так самоотверженно любишь. Разрыв связи – ужасная штука. Фактически смертельная. А погибель 1-го из пары постоянно приводит к смерти напарника. Вы были парой. Искусственной, гибридной парой, сделанной из 2-ух наисильнейших, чтоб получить нечто поосновательнее, чем все орудие мирового общества. Какие к черту технологии, когда есть ТАКОЕ. Те, кто все это замыслил, сами попали под колеса этого мощного агрегата. Кто сейчас вспомнит о их. Я? Нет, что вы. Мать учила не открывать рот, когда меня не спрашивают.
Сажусь на белоснежный песок, переплетаю наши пальцы. Ты опускаешь голову мне на плечо. Врать вопреки. Врать во имя. Все мировые религии этим занимаются. Я никогда ни во что не веровал. В моем мире нет святых. В нем есть только ты.
Когда мы в первый раз повстречались, ты произнес: «Теперь твой Бог – это я!» Никогда не задумывался, что слова способны как-то меня задеть. Минуткой позднее я обещал, что умру за тебя. К черту все это высокопарное и псевдодуховное философствование. Сеймей, я увидел тебя тогда. И ты был неописуемо силен, прекрасен, ты был безупречен, на твоей руке гордо светилось Beloved. И я отказался от всего этого. Сам, тупо, непродуманно. Анализируя пройденное, я прихожу к одному единственному выводу: я ошибся тогда. Отступился от тебя, от имени, пошел на поводу. В моей жизни не было страсти, я не знаю, как трудно биться с этим чувством, но уверен, что может быть. Связь природной пары неизмеримо посильнее, чем та, что всю свою жизнь пробовал сделать ты. Если б…
И вот сейчас я лгу… Лгу для того, чтоб ты жил. Удивительно как-то звучит.
– Кажется, он уснул.
Рицка осторожно касается твоей щеки.
– Тут очень много открытого места. Ему тяжело.
Подхватываю на руки свою пару, которая с каждым деньком становится все легче.
– Может, лучше я? – волнуется твой брат.
– Все в порядке, ан... гхм… Он очень легкий, в особенности на данный момент.
Когда мой бог решил обречь себя на муки?
Понимающие глаза, лилово-больные… Сколько раз я обещал для себя не оглядываться? Сколько раз я убеждал тебя в том, что мы не будем жалеть?
Я лицезрел как ты своими руками менял действительность, стирал имена, превращал в останки целые пласты истории. Ты так отчаянно сражался. Как настоящий бог, ты был грозен и великолепен. Неиссякаемый поток энергии. Бушующая стихия в одном-единственном существе. Плечо о плечо с тобой, в боях, в жизни, в сознании, в твоих видениях. Ты вызывал только восхищение. Я длительно не мог подобрать подходящих слов. Как это, просто быть рядом с тобой? Лицом в огнь – конкретно так. Когда ты рядом, меня как будто разрывают на части удовлетворенность и ужас в схожих шквальных пропорциях. Сеймей, ты так и остался непостижимым для меня.
Принимая на себя ответственность за все и всех, ты кровавыми слезами плакал над тем, кто чуть не убил тебя по слепой случайности. Даже твоя любовь сродни пламенному смерчу, ты даришь ее, сгорая сам. Я помню, что случилось в денек нашей последней битвы, как будто это было вчера. «Позволь им забрать меня. Приказ». Я бы никогда не позволил. Все выкладки и резонные резоны постоянно говорят: он разумнее, он посильнее, он… Но сейчас я – это он. Лгун. Иуда. Но я – твой настоящий страж.
Укладываю тебя на кровать, закрываю шторы. Мы избрали более отдаленный коттедж в самой малонаселенной гостинице. Нет, ты никогда не страшился людей. Люди должны страшиться тебя. Ведь я точно знаю, твои опасности – не пустой звук. Ты готов убить весь мир ради него. Я верю. Я лицезрел.
Beloved, все исключения из правил обречены. Ты несовместим с населением земли. Тогда я еще не принял этого обычного вывода. Но я признателен для тебя, ты отдал мне причину уважать этот мир.
Дожидаясь тебя, я плыл по течению. Мне нечего вспомнить. Я избрал самую эгоистичную стратегию из имеющихся. Ведь уже к 14-ти годам я сообразил, что мне не вышибить все дерьмо из окружающих. Я сложил орудие, и искусно играл на пороках людей: зависть, жадность, похоть. Джаннет всегда прочила мне головокружительную политическую карьеру. Но я относил себя к силам внутренней разведки… собственной, личной.
– Соби, подвинься поближе.
Обнимаю тебя. Хрупкое тело ребенка и руки дрожат. На замену бессчетным «почему», пришло упорное – «только живи».
– Для тебя ужаснее, Сей. Может, уедем?
– Нет, Агацума, я люблю океан… Он ведь цвета кобальта…
Эти слова что-то значат вам. Тебе, для него. Я сую нос в чужое, заветное, глубоко личное.
А ведь у нас с тобой есть что вспомнить. Ангел, у нас есть это заветное. Прости меня, малыш…
– Естественно, Сей.
То, что происходит на данный момент – так верно и неверно сразу. Ты даже не можешь поцеловать меня. Собственного Соби. А я не могу признаться. Твоя физиология… Я склонен считать, что ты никогда не стал бы геем, если б не повстречал Агацуму. Ты винишь себя в черствости и тупости, но все не так. Я буду молчать, Сей. Прости меня.
– Соби… Я бесполезен… уже. Так стремительно. Я, знаешь ли, не рассчитывал на такую утонченную и неспешную погибель, – твой глас подрагивает от волнения, превращаясь в чуть слышный шепот.
– Сей, все наладится. Люди летят на Марс. Неуж-то ты думаешь, они не изобретут подходящего лекарства?
– Хватит… Сотрясать воздух. Ты теряешь время тут. Это гребаное население земли изобрело пару восхитительных вещей, и одно из их – смазка. Давай… просто сделай это. Я согласен.
– Ты…
– Мне опротивело глядеть, как ты гробишь свою жизнь, оставаясь тут. Не смей мне возражать. Я желаю ощущать себя живым, а не безнадежным на пороге погибели! Хватит возиться со мной. Ты здоровый прекрасный мужчина, иди и живи!
Ничто и никогда не принудит меня зарыдать. Ты меняешь законы природы. Ты меняешь мои собственные законы. Сеймей, я…
– Не вздумай. Ты меня еще не хоронишь. Пре…
А ведь я никогда не целовал тебя. С того времени, как я рядом. Я смотрю в глаза бога, я целую его губки. И эти слезы… Нет, Джаннет уже ничего не исправит. Я прав. На данный момент я уверен в этом как никогда.
В мгле. Запутываясь в собственной ереси, разрываемый ужасом и бескрайним счастьем. Лицом в огнь. Неуж-то только я один? Ты даришь так неосторожно, предлагаешь себя ворам и предателям. Я никогда не испытывал такового отчаяния.
– Назови меня… так… не молчи, Соби… Я запамятовал твой глас. Я запамятовал твои прикосновения… Скажи мне…
– Что ты хочешь услышать?
Огнь вспыхивает и взвивается ввысь, опаляя плоть и душу. Я не успеваю закрыться, увернуться. Гнев подстегивает сумасшедшее сознание, я даже не сообразил, как оказался прижатым к полу. Откуда в этих слабеньких руках такая сила? Гортань сдавливает, как тисками. Хриплю, мне жутко.
– Кто ты?
Твой глас ясен и тверд.
– Сей, это я…
Усмешка в ответ. Давление усиливается.
– Знаешь, мне нет никакого дела до того кто тебя прислал, для чего ты это делаешь… Мне наплевать и на то кем ты являешься, – сильный и яростный глас в мгновение ломается до измученного стона. – Просто скажи мне, он живой?
Прости меня, господи…
– Сей! Сей, не нужно! – этот вечно взволнованный глас я знаю назубок. Знаю все его цвета, я знаю…
Рицка тянет брата на себя, вытесняет к далекому углу нашей малеханькой черной комнаты.
Ты ведь не спал. Вслушивался в шорохи, ловил произнесенное нами. Деньком, в общении, оговорился о надуманной девице. Я не поверил. Ты не умеешь лгать… Ангел, мой непорочный ангел…
– Сей, это Соби…
Все так, малыш… это Соби.
Я пробираюсь к для тебя навстречу. Через все твои видения. Во ереси и отчаянии. Мой бог, я буду рядом.
– Я тут, Сей, я рядом. Дотронься… – непослушливыми руками притягиваю тебя ближе. – Вот так. Все отлично.
Рицка принес лекарства. Для него это стало нормой жизни. Поначалу мама, сейчас ты. Я не могу поменять ровненьким счетом ничего.
Выйдя в осторожный холл с видом на залив, пулей мчусь к мини-бару. Одним ударом вливаю в себя стакан поганого бренди. Сердечко неистово колотится. Я отлично понимаю, что нужно ворачиваться. Он бы не пил. Он бы отыскал выход. Он…
Бокал разлетается на осколки, оставляя зловонную кляксу на стенке.
– Соби никогда бы такового не сделал, – замечает тихий глас в дверцах.
– Прости, Рицка. Я запамятовал краски дома. Нечем себя занять, – говорю я с интонациями всем нам известного художника.
Утреннее небо как будто соткано из сероватых туч. Твои глаза – темная пустыня. Рицка опять закутает тебя в плед, ставит напротив чай с нужным содержанием сахара. Предписанная порция белков и углеводов – на тарелке слева. Горсть разноцветных пилюль – справа. Только воздух ты еще способен вдыхать таковой, как есть. Он уже издавна так не может…
Под бинтами на шейке не видно синяков. Все осталось в страшном вчерашнем сне, а мне все еще тяжело дышать. Я поправляю очки. Я не могу глядеть на тебя. Я задыхаюсь.
Все это уже припоминает мне хоспис.
– Хватит, Рицка!!!
Сам не ждал, что выйдет так звучно.
– Не смей кричать на моего брата, Агацума.
– Ничего ужасного, Сей… – дипломатически вступает твой младший брат.
– Забери ножик, кот.
Халатный жест, ты всего только передаешь эту элементарную столовую принадлежность ручкой вперед. Ярко-алая капля на большенном пальце. Все застыли в немом ожидании. Рицка несмело протягивает для тебя салфетку.
– Расслабленно, ВИЧ не передается по воздуху, братишка.
Ты берешь мою зажигалку. Салфетка полыхает скупым пламенем.
Глубоко вдыхаю и, в конце концов, набираюсь сил, чтоб заглянуть для тебя в глаза. Это как разряд. Одномоментно. Острые осколки звезд среди темного холода. Связь существует независимо от того желаем, мы этого либо нет. Я все сообразил, мой агнец.
– Мы малость поездим по окружении, Рицка. Я был на Хоккайдо, так что не переживай.
– Ни… Соби, пожалуйста.
– Мы будем аккуратны.
Обнять бы тебя на прощание, малыш… Нельзя. Прости.
Я поддерживаю тебя под руку. Ты так беспечно улыбаешься, стараешься для собственного брата. Почему у меня так не выходит?
– Счастливо, кот.
– До встречи, Сей!
Помогаю для тебя сесть и закрываю дверь. Тяжело. Отчего мне так тяжело?
– Я перезвоню, Рицка… – говоришь ты, смотря на удаляющийся коттедж в зеркало заднего вида.
Снимаю осточертевшие очки и выбрасываю в окно. Сейчас уже можно. Сейчас… уже не принципиально.
– Куда ты хочешь, Сеймей?
– На пирс. Туда, где маяк.
– Пристегнись, Аояги. Я люблю резвую езду.
Увеличиваю громкость. Место вокруг вибрирует в такт ритму. Басы отбивают степ саббуферами по барабанным перепонкам. Он никогда бы не сделал подобного. Но на данный момент, конкретно на данный момент, он наверное согласился бы с тем, что я делаю.
Педаль акселератора в пол. Тело реагирует само. По ту сторону окон размытым пятном проносится мой прошлый мир. Ориентируюсь по наитию, избегаю аварий, столкновений. Упорное чувство абсолютной законности, моей личной законности действий греет душу.
Ты утомилось привалился к спинке, даже не смотришь на дорогу. Лишь на меня. А я улыбаюсь, ведь я счастлив. Я выполняю обещанное.
Слабенькая рука просто сжимает мою правую кисть. На ней нет бинтов.
– Спасибо… Нисей… – в секундной тиши произносишь ты.
Мой Бог, я счастлив как ребенок. С исходной школы я так не улыбался, щеки болят. И слезы. Да какого… все наслаждения сходу. Маяк неумолимо приближается.
Краем глаза замечаю безвольно упавшие руки. Бледноватая кожа с серым цветом. Не шути, бог, я привык. Машина рычит, выдавая все, на что только способна. Ты не свалился только поэтому, что пристегнут ремнем безопасности. Ловлю тонкое запястье. Мое сердечко готово пробиться наружу от счастья и кошмара. Твое сердечко молчит.
Никогда не задумывался что узнаю, как это – утратить свою пару. Никогда не желал мыслить.
Легкий шлагбаум со знаком STOP с пластмассовым хрустом уносится в небытие.
Впереди маленький пирс, выступающий в океан.
Один неверный шаг в дальнем прошедшем. Один неверный выбор. И в итоге мы имеем машину на скорости под двести км в час, мертвого агнца на пассажирском сиденьи и… меня, безвкусно выбеленного, с ухмылкой, в слезах. Акаме Нисей, ты – монстр. Ты – лгун. Ты – предатель. Но… разве это принципиально сейчас?
Я не стыжусь. Не проклинаю. Не сожалею. Я делал то, что делал.
Помнишь, ты спросил: «Ты умрешь за собственного бога, Акаме Нисей?»
Океан все поближе.
Слышишь, Сей, мой бог, взгляни на меня! Вот он я.
Лицом в огнь. Я так решил.
The end
Просмотров: 495 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0