Четверг, 09.05.2024, 00:05 | Приветствую Вас Гость

ALL FICS

Главная » 2013 » Апрель » 24 » На троих
23:43
На троих

На троих
—


Kuroshitsuji
Персонажи: Себастьян. Сиэль. Элизабет.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, Драма, Психология, Философия
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 3 странички
Кол-во частей: 1
Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
Себастьян стоял напротив нового строения Английского вокзала, ждя поезд, соединяющий страну дождиков с утонувшей в фиолетовом тумане Францией. Стоял ноябрь, прохладный и грязный ноябрь – чумазый уличный мальчик в заплатанных брюках, воздух над бесом сгущался и падал первыми каплями ледяной воды на серебряный набалдашник дорогой трости, на полы нового цилиндра, на воротник от пальто.
Себастьяну нравился холод в своем голосе, нравился холод во взоре государя графа, нравилась прохладная парная телятина.
Холод Лондона – промозглый, сквозной, флегмантичный и полностью глупый. Он презирал его.
А в окно нового высокоскоростного поезда, того самого, что «сто миль в секунду» махала ему высочайшая женщина с водянистым золотом в волосах. Госпожа Осень. Практически по Байрону.
— Себастьян, а он скучал по мне?
— А он спрашивал обо мне?
— А он желал повстречать меня сам?
— Себастьян, расскажи, как он готовится к помолвке!
100 тыщ вопросов не идут в разрез со стенкой сырых дождиков – идут в разнос с его своими идеями. Элизабет спешит, торопится, подгоняет саму себя и самого его. У нее впереди около шестидесяти лет размеренной жизни. Ей стоит поспешить.
Себастьян улыбается через пелену тумана прожитых наедине с графом дней, минут, вечностей. Граф издавна уже принадлежит только ему – и никому не считая него. Но ради такового драгоценного металла он может и успокоить свою гордость. Разве можно ревновать к даме из плоти и крови, разве можно обожать самую обыденную даму?
Ему бы стоит предупредить ее о том небольшом изменении, что нежным ударом, лютым поцелуем прошлось по недлинной жизни графа, но для чего? Смешное зрелище – странноватый надломленный брак, в каком она будет и светом, и жизнью, это будет приятно узреть, болезненно потрогать. Бесу в расцвете лет, нескончаемому слуге другого беса, кажется, что мир у его ног – но никто лучше него не ощущает скользкие липкие нити ужаса, что красноватая колющаяся проволока меж ним и его владельцем будет аккуратненько сорвана.
Девятнадцать лет вечной-извечной опасности. Но Элизабет не представляет, что придется еще пережить, если желает стать неподменной – заменяющей Себастьяна. Километры несказанных слов и непережитых эмоций.
Ад.
Когда они подъезжали к поместью чахоточное английское солнце разгоняло тучи над старенькым домом. Леди произнесла, что это к добру, а бесу уже даже было не забавно – скучновато.
***
В ночь помолвки граф был спокоен, собран и ласков. Хмельные от такового блаженства гости пили, ели и были счастливы вволю и местами даже в долг.
На Элизабет было фиалковое платьице с узорчатыми оборочками дороже целого городка. Так Сиэль отплатил ей за согласие нести собственный крест с ухмылкой и в великодушном незнании, отплатил щедро.
Когда свечки погасли, а будущая супруга заснула в собственном розовом склепе, пришло время демонического праздничка, в каком не было места излишним и личному. То, что граф нервничает, беспокоится и опасается стать супругом, Себастьян ощутил на для себя – практически. Они в первый раз со денька совершеннолетия Сиэля спали совместно на расстоянии испуганного слова – просто и расслабленно, как два беса, как два нескончаемых неприятеля.
Себастьян ощущал себя сейчас папой того синеглазого мальчишки, что в свое время пухлыми ручонками лишил жизни царицу Великобритании. Это ему не нравилось – трудно представлять в сыновьях того, кого ты вызывающе и не без наслаждения трахаешь уже лет 500. Либо тыщу. Либо только не сейчас.
— Государь граф меня не любит сейчас, я безобразный… — тоном дешевой гейши произнес он, когда по ту сторону окна плевалось в окна сероватое утро. Никогда ранее глас его не звучал так глумливо и так удрученно – и в этом тоже была повинна Лиззи, Лиза, Елизавета.
— Пошел в пятую точку, — утомилось рекомендовал ему Сиэль, которому и в мертвом обличье небо было труднодоступно, а море казалось просто лужей. Мальчик он был и остался, даже утонув три раза в кровавой блевотине, в своей ереси, во всех этих семейных проклятьях и радостях, многие сотки раз, многие сотки встреч. Хотелось веровать, что ничего не поменяется, но сам-то он уже поменялся. Невозможность просто быть супругом и папой, размеренным в собственном мирском порыве камнем давила на неширокую его грудь, на пустые его глазницы.
— Налей мне чаю, — попросил он, заставляя себя силой воли поразмыслить о кружевах дороже целого городка и о той, кто мнет их счастливыми своими ухмылками. «Глупая Лиззи»…
И если еще есть шанс, хотя бы один оборванный шанс из миллиона стать таким, как когда-то, он, демонический владелец, обретет его. Хоть какой ценой. Хоть какой жертвой. Ведь так, Себастьян?..
Глуповатая Лиззи в это утро пробудилась очень рано от звучного стука разбивающегося родового фарфора о томную каменную стенку.
***
Она не любит Сиэля уже практически три свои жизни, и не пробует полюбить опять – нет желания, нет времени, ни здоровья – чахоточный огонек теплится в ее груди, прямо над сердечком.
Ей охото ощутить себя оскорбленной, когда она слышит в сердитом «Себастьян, это приказ!» немое «Люблю!» — но в душе ей только легче, проще и спокойней. Сиэль для нее издавна уже не закрытая книжка – просто исписанный прекрасными словами лист бумаги, его никак не используешь, а жаль выкинуть. Странноватый порок гуманизма в восемнадцать лет, но она была рождена для этого брака и ей некуда падать – под ней только грязный небесный свинец, а за ним Бог, если он, естественно, существует.
Она знает, что жизнь оказалась к ней более чем жестока – но беспощадность эту ценит и холит, благодаря ней, она осталась на плаву. И хотя что-то в туманном ее будущем стращает ее отсутствием красных парусов, она все равно более чем довольна. Она все равно более чем нужна тут. Либо она не права?
Может еще будут другие истории – но она ли хочет их? Усталая от собственной восемнадцатилетней жизни, очень хороша, чтоб увянуть вот здесь и конкретно тут, вобщем, не особо разобравшаяся что давит на сердечко, что щиплет в горле. Как и все дамы на свете, Элизабет познает ничтожность и значимость собственной роли – проклиная ее, принимая ее. А после наступает новый денек, приближающий ее к новенькому статусу постылой супруги, соблюдая все приличия, наступая на гортань всем вероятным богам.
Которых нет. И не будет уже.
Потому любуясь на белый шелк собственного савана, на его узоры и мятые, умирающие розы – она знает, что будет далее и практически не сопротивляется. А для чего? А стоит? И пусть даже этот подозрительный шорох в комнате ее грядущего супруга – и не ветер совсем. Дай бог, она не выяснит об этом еще много-много-много человечьих жизней.
Просмотров: 414 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0