Главная » 2013 » Апрель » 25 » Новый тип геройства

---

00:14 Новый тип геройства

Новый тип геройства — Hetalia: Axis Powers Персонажи: Великобритания, Америка, Наша родина, Пруссия, другие упоминаются. Рейтинг: G Жанры: Джен, Ангст, Юмор, Драма, Обыденность, Стёб Размер: Мини, 5 страничек Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. …С самого ранешнего утра Артур чувствовал ненависть ко всему живому, включая французов, жирафов, водомерок и всякого микроорганизма. Исключение, пожалуй, составляли только английские феечки да единорог, но не всякий бы признал их реально существующими, так что, можно сказать, препядствий для английской ненависти к миру не было. И вот Великобритания, как будто неупокоенное привидение, бродил по дому, время от времени нервно посмеиваясь. Небеса над Лондоном охотно подыгрывали – на улице вовсю лил дождик. Правда, время от времени казалось, что он собирается притихнуть, но здесь же под громовой аккомпанемент на город обрушивалась еще одна непроглядная водяная стенка. И вроде бы старательно британцы не выворачивали шейки, высунувшись из окон, узреть границу с неплохой погодой не представлялось им вероятным. Но это никого не поражало, и, вздохнув, они только плотно затворяли рамы. Кёркленд стоял перед набитой книжками полкой и смотрел на разношёрстные переплёты, со скрипом переваривая фамилии погибших английских классиков (обработать же имена не совершенно погибших не совершенно классиков не совершенно британской крови оказалось для его нынешнего ступорного мозгового состояния и совсем неосуществимым). В таком состоянии посодействовать Артуру мог только дядя Шекспир. И стоило только британцу протянуть руку, готовясь принять помощь, как входную дверь начали лупить. Конкретно лупить. Кёркленд даже решил, что это могли делать головой. Но делай это хоть задницей, колоритная вспышка свирепого гнева ужалила бы Великобританию в любом случае. Туман угрюмо-тормознутой ненависти в голове рассеялся, и Артур решительно направился в переднюю, воображая, как будет рвать на английский флаг того слабоумного, кто посмел без предупреждения вмешаться в депрессивный ход его буднего денька. — Кто? – гаркнул Великобритания двери. Ну ему было вправду не до гостей… — Герой прибыл! …тем паче ТАКИХ. Раздражение не позволило Артуру опешиться хоть на миллиграмм. Его губки немедля расплылись в злостной усмешке. Ну неужто этот придурошный янки вправду считает, что его впустят?.. — Америка, катись ты к чёрту. — Ч…чего-о?! Я, понимаешь ли, летел к нему из-за 7 морей, а он шлёт такового хотимого всем миром гостя назад! «Разве что всей Сибирью желанного», — фыркнул про себя Кёркленд и собрался уйти из прихожей. — Да чёрт тебя дери, Великобритания, впусти! Здесь же ливень! – брошенным щеночком проскулил Америка и, обиженно помолчав, добавил в таком же тоне: — Я ведь входную дверь для тебя выбью! Артур неуверенно усмехнулся. Нет, он ещё не запамятовал, как сотрясалась его дверь минутку вспять. А ведь она и впрямь может не выдержать ещё парочки таких ударов… тем паче, если предположение, что лупил Америка головой, подтвердится. Она у него такая дубовая! — Баргест с тобой, входи, гласи резвее, в какую Галактику собрался сейчас, да проваливай! Америка ворвался в распахнутую дверь, грязный и влажный с ног до головы, но всё равно сверкающий собственной дураковатой ухмылкой. — Только кретины не берут с собой в Лондон зонт, — дружественно приметил Артур. Альфред же, пропустив издевку мимо ушей, ровно как и последующий за ней вопль «Цербер тебя за ногу, обувь сними!!!», прошествовал вглубь квартиры. Великобритании пришлось отправиться за ним, бессильно сверля ненавистную цифру 50 взором. Дойдя до кухни, Америка внезапно затормозил, резко развернулся и изловил чуть ли не впечатавшегося в него Артура. Тот, в свою очередь, попробовал огрызнуться, но вышло только придавленное кряканье, так как Джонс вдруг стал трясти его за плечи. — Д-да отпусти ты! – выкрикнул Великобритания и попробовал вырваться, но янки только крепче сжал плечи и поглядел ему прямо в глаза. А дальше должно было произойти нечто феноменальное – у Альфреда был решительный вид и не по привычке серьёзный взор. — Великобритания… — начал Америка и здесь же замолчал, как будто собираясь с силами. У Артура отчего-то перехватило дыхание. И вот, спустя нескончаемо долгие 5 секунд, янки закрыл глаза, сделал глубочайший вдох и выпалил: — Накорми меня!!! Великобританию подкосило, и он грохнулся на пол, подобно мешку картошки. — А…Амер-рика!.. – икнул упавший и здесь же вскочил на ноги. – Т-ты, полудурок, определённо что-то замыслил, признайся! Ну не ты ли на прошлой неделе сравнил мои пирожные с, кхем, тушёными турецкими варениками, заправленными русским кефиром?! И порекомендовал союзникам не есть мой суп, приготовленный специально по случаю собрания? — Ну да, можно было и промолчать, — просто уступил Альфред. – Пожалуй, тогда даже доверчивый Канада и без моей героической речи усомнился бы в съедобности твоего варева… — Кто-нада?.. А, непринципиально, убирайся, кретин! – Великобритания возмущённо упёрся ладонями в спину гостя и со всей силы стал толкать его к выходу. Но героев так просто со сцены не выпереть. Янки начал тормозить пятками, превратив ковёр в гармошку, и, сколько бы Кёркленд не пыжился, двинуть янки с места ему не удавалось. Джонс картинно закатил глаза, звучно вздохнул и вдруг снисходительно произнёс: — Ну, из-ви-ни, папаша. Хоть твоим, — кхм, — продуктам питания до моих сочных бургеров – как на верблюде до Антарктиды, про тушёные вареники я соврал. Доволен? Ну же, Арти, я голоден. — Блин, ты, тупица… — Великобритания закончил толкать Штаты и шумно втянул ртом воздух, стараясь переварить «Арти», «папашу» и южноамериканское «sor-ry». Ну и попутно вообщем оценить всю бредовость ситуации. «Нет, он очевидно что-то замыслил… Меня, чёрт побери, просит!.. Накормить его… Он. Просит. Меня. Его. Накормить.» Задумавшийся Великобритания шагнул, здесь же споткнулся о помятый ковёр, но заместо того, чтоб свалиться, рванулся вперёд и... со всего маху впечатался в косяк кухонной двери. — Эээ… Ты в порядке? – неуверенно улыбаясь, поинтересовался Америка. — Да… да. Проходи на кухню. — О… — Готово! – Артур развернулся и показал нечто издалече напоминающее овсяную кашу(?). При всем этом глаза британца ярко сияли, а губки застыли в не по привычке миролюбивой ухмылке. Вообще-то, когда Америка только прибыл, то по кислой морде брата решил, что тот страдает запором. Ну, может, он и ошибся. — Приятного аппетита! – торжественно пожелал Великобритания и положил своё творение прямо перед заказчиком. Альфред с подозрением покосился на собственный обед, но, поймав изучающий взор кулинара, мгновенно изобразил неземное счастье. По последней мере он возлагал надежды, что изобразил. Но Кёркленд с нарастающим подозрением поинтересовался: — Ты есть хоть собираешься? — Естественно! – смертельно хотелось добавить: «Я же герой», но заместо этого юноша вооружился ложкой. «НЕ стоит ТАК пристально ЭТО учить. Не стоит, чревато!.. И ты же герой, чёрт побери!.. Ты сам на это подписался! Ты должен, ты должен обосновать этому наглецу, этому медведю, этому комм...» — сбивчивый поток мыслей ошалело бился в черепную коробку, заставляя зрачки испуганно сужаться, щёки – багроветь, а лоб – покрываться испариной. — Ну?.. – уже с некой стрессовостью произнёс Артур, подав этим сигнал к началу старта. Чёрт, как это было НЕВКУСНО! Просто невкусно. Просто, но до чертей!!! А Америка пихал это ложками в рот, и ему казалось, что тарелка заколдована, и её содержимое не кончится никогда… Но, к его счастью, ничто не вечно. Оно всё-таки завершилось. — Вкуснятина!!! – с жаром выпалил Герой-теперь-с-большой-буквы, еле сдерживаясь, чтоб не разреветься. Артур подозрительно молчал. Джонс медлительно поднял на него взор. Неужто додумался?! Нет же. Великобритания улыбался. Улыбался по-братски тепло и… признательно? Кажется, он не улыбался ему так уже несколько сотен лет. Америке стало ещё дурнее. — Если хочешь, — запнувшись, внезапно мягеньким голосом пробормотал Кёркленд, – я могу положить добавки… «О Боже». — Да нет, нет, не утруждай себя! – в отчаянии затарабанил Джонс и вскочил со стула. – Хе-хе, братик, ты ведь не думаешь, что я таковой обжора?.. Ну хорошо, всё было, — ха-ха, — очень здорово, я побежал. И, не дав Артуру опамятоваться, он с жаром чмокнул его в щёку и стрелой вылетел из дома, правда, запнувшись по пути о тот злополучный ковёр. В другой момент это всё показалось бы Великобритании из ряда вон выходящим, и не напрасно. Ну не мог Америка залететь к нему только ради обеда, не мог именовать братиком, не мог похвалить стряпню, попусту не мог!.. Ну и, в конце концов, британец всё же задумывался, «что он таковой обжора». Но… Кёркленд только молчком подошёл к окну и одёрнул шторы. В глаза ему стукнул резкий солнечный свет. Дождик завершился. Но Альфреда это счастливым, никак, не сделало – кому какое дело до солнечной погоды, если в животике неистовствует реальный шторм? Кое-как сдерживаясь, чтоб не запрыгнуть в объятия хоть какого встречного кустика и уединиться с ним на всю ночь, а так же в энцатый раз прокручивая в голове молитвы Всевышнему, янки летел к аэропорту. *** Вечерело. Наша родина посиживал в мягеньком кресле и вязал варежки для Ториса. Не так давно он вызнал, что старенькые тот растерял в каком-то следующем любовном инциденте с Беларусью… Бедняжка. И кто, как не Ваня, поймёт его? Обожать его младшую сестрёнку всегда было тяжело. Вдруг из коридора раздалось раздражающее дребезжание звонка. Иван вздохнул, отложил вязание и отправился открывать. У него уже были догадки относительно прибывшего. — Здорово, российский! – практически прорычал ухмыляющийся гость и захлопнул за собой дверь. Брагинский даже опешил. Не того он ждал узреть. Но стремительно справился с собой и сладко улыбнулся: — Привет, Гилбертушка. Как я скучал! Уже 5 лет прошло с того времени, как ты отправился к Германии... эмм... погостить. Байльшмидт малость покe-сe-сeкал и язвительно выдал: — И в конечном итоге Я решил к нему переехать. И поэтому официально прибыл забрать свои Величавые вещи! Ваня усмехнулся «великим вещам» и решил не дуться. Перспектива прусского возвращения в российский дом была не очень светлой и заявляла, что Ваня не сумеет вот так расслабленно вечерами вязать варежки. Хотя губки надуть можно. В память о невинной детской мечте «сделать всех едиными с Россией»... — А, кстати! Величавый Я голоден. Наша родина выпал из собственных размышлений. — И? — Что — «и»? Накорми меня, тормоз! Иван хмуро посмотрел на пруссака. Знакомая картина. — Что за невежливый гость, — кровожадно улыбнулся он. – Как же твой рачительный Германия? С чего это он тебя вздумал голодом морить? — Ничего не вздумал!.. Просто Запад, это... очень занят! — ну не говорить же Брагинскому, что тот и впрямь не кормит брата 3-ий денек, в заслугу за истощённый в рекордное время припас германского пива им и ещё парочкой извращенцев (винной и томатной рожами, соответственно), и что пришёл-то Гилберт, в общем, не за вещами, а нахаляву пожрать российских блинчиков с мёдом. – И вообщем, Я – не просто я, а Величавый Я, потому ты не смеешь оставлять Меня голодным! Ваня удивлённо приподнял бровь. У, распоясался. Пора опустить на землю. — Ты не Величавый. — Чего?! Гилберт шокировано раскрыл глаза и застыл на месте. Как это – Он, да не Величавый?! В прусской голове не могло это уложиться. — Того. Не величавый ты, — ещё обширнее улыбнулся Ваня, удовлетворенный произведённым эффектом. – Даже не можешь голод претерпеть. Данный факт показался Гилберту недостающим. — И что?! Величавый имеет полное право жить в своё наслаждение! — Величавый должен владеть Величавым Разумом и осознавать, что российского беспокоить ради кормления немца – для себя дороже. Вот почему бы для тебя не пойти, к примеру, к Великобритании, а?.. Он с радостью тебя накормит! – забавно предложил Наша родина. Пруссия ошалело уставился на Ивана. — Ты что?.. Совершенно мозги отморозил?.. — Так ты же Величавый! На это Гилберту сделать возражение было нечего. — Да… Величавый… — Ну так поди да подтверди слова на самом деле! Повисла пауза. Пруссия сжал кулаки, усиленно нахмурился. — Отлично! – и в один момент заржал. – Я для тебя покажу, чудище лесное! Я Великий-превеликий, и даже ты скоро не сможешь с этим поспорить! Наша родина поощрительно кивнул, приметив себе всё так же очень усердно сжимаемые пруссаком кулаки, нервные ноты в его хохоте и капли пота на лбу. — Фортуны, — ещё обширнее улыбнулся он вослед. Кажется, Гилберту послышалось нечто вроде «пусть земля для тебя будет пухом», ибо тот приметно вздрогнул. Ну что, пусть набирается актуального опыта. Но не переборщает, а то ещё цветочки на могилку ходить носить!.. А Ванька запер дверь, покачал головой и отправился к недовязанным варежкам. Ему ещё предстояло дождаться возвращения Героя, чьё звание он так же смел оспорить ранее.

1 2 3 4 5 Просмотров: 323 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0