Главная » 2013 » Апрель » 25 » О больших фестивалях Слэш яой

---

00:20 О больших фестивалях Слэш яой

О огромных фестивалях — Слэш (яой) Limp Bizkit, Eminem (кроссовер) Персонажи: Фред Дерст/Эминем, Честер Беннингтон/Майк Шинода Рейтинг: NC-17 Жанры: Слэш (яой), Юмор Предупреждения: Непреличная лексика, Кинк Размер: Мини, 4 странички Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. О огромных фестивалях Большой фестиваль – что может быть утомительнее. Большой фестиваль — что может быть прекраснее. Что может быть горячее. — По-моему, я точно запамятовал что-то принципиальное! – орёт Честер Беннингтон, вытаскивая из автобуса гигантскую сумку, — блять, я точно запамятовал что-то принципиальное, и сейчас всё пропало! — Чес, ты можешь помолчать хотя бы пару минут? – Майк Шинода трет виски, заблаговременно зная, что эта просьба невыполнима. Только не Беннингтон. Но тот затыкается. Он затыкается очень навечно, чтоб это было кое-чем неиндивидуальным. Кое-чем, на что можно было не направить внимание. Майк поворачивает голову по направлению тощего указательного пальца и морщится. Другие члены группы методично собирают свои сумки. Но Честер глядит в другую сторону и указывает пальцем. И тоже морщится. — Лимповский драндулет, – возвещает он. Шинода всё отлично лицезреет. — Это, мама их, лимповский драндулет!! – орёт Честер, тыкая пальцем впереди себя, демонстрируя на броский автобус, — какого хера они останавливаются в том же отеле, что и мы?! Они всегда останавливаются там же, где и мы! Майк качает головой. Всякий раз одно и то же. Всякий раз Честер Беннингтон орёт и указывает пальцем. Всякий раз Лимп Бизкит останавливаются там же, где и они. И всякий раз приезжают ранее на 10 минут. — Эй! – орет Хан, — что встали? Ждёте, что Дерст выйдет и даст вам автограф, фанатки? Быстрее, он даст вам пизды. Пойдемте уже, в конце концов, возьмём номера. – усмехаясь, подхватывает собственный чемодан. Идти приходится мимо чёртового лимповского автобуса. Беннингтон чуть сдерживается, чтоб не плюнуть на него. Но он сдерживается. Его сдерживает Майк Шинода, идущий рядом. Если честно, Шинода вообщем очень нередко действует на Честера отрезвляюще. Отрезвляюще. Меньше всего на данный момент Беннингтону хотелось быть трезвым. Они специально приезжали всякий раз за день, чтоб ночкой нажраться в распоследнее дерьмо, позже проспаться днём и ночкой, с грудью, полной сладкого дурмана, выкладываться на концерте. Все они так делали. И гребаные Лимпы, которые приезжали всегда ранее на 10 минут. Суки. А вот и они. Дерст, развалившийся на диване в большом холе перед ресепшн. Со собственной красноватой кепкой, надвинутой на глаза. Он что, дремлет? Вообщем, по воззрению Честера, Дерст делал в собственной жизни всего несколько вещей. Когда он не спал, он бухал. Когда он не бухал, он спал. Когда он не спал, но бухал либо не бухал, он еще матерился. Грязно и много. Ещё он время от времени пел. Беннингтон почему-либо поразмыслил, что не знает, с кем Дерст трахается. Как бы, столько баб вокруг него вечно, а никогда не лицезрел, чтоб заходило далее… К действительности его возвратил Майк, подтолкнувший в сторону лифта. — О чём задумался, Чес? Пошли. – другие участники группы уже медлительно тащили свои вещи к лифту, приближаясь к темным Лимпам, сидячим на чемоданах. — Привет, милашки. – поднял средний палец Фред Дерст, даже не приподняв кепку с лица, чуть Шинода и Беннингтон поравнялись с его диванчиком,– Надеюсь, вы готовы отсосать. — Пошёл-ка ты нахуй, Дерст! – Честер резко тормознул перед ним, кидая сумку на пол, упирая руки в худенькие бока. – Ты заебал! У тебя что, недотрах? Либо ты, может, втюрился?! – и началось. — Честер... – Майк поджал губки. Он очень возлагал надежды, что может быть, хотя бы в сей раз, схожей сцены не будет. Но эти двое просто не могли не сцепиться. Шиноде хотелось в душ и в бар. Еще пара мгновений, и охране пришлось бы оттаскивать разгневанного Честера от Дерста, нахально и самодовольно ухмылявшегося на ярко-красном диванчике, пока другие Лимпы оформляли номера… — Ебаное дерьмо!! – донеслось от входа, — что за дыра!! Что за чёртова дыра?! Майк и Честер повернули головы ко входу практически сразу. Беннингтон ощутил, как перекосилось его лицо. Само по себе перекосилось. Все лицезрели впереди себя белобрысого нахального рэпера. Вытравленные волосы, нарочито-рэперские прикиды, которые на достаточно худеньком теле вообщем смотрелись забавно. Они лицезрели впереди себя Эминема, который, рассыпаясь проклятиями, пер на для себя спортивную сумку и поносил всё, что лицезрел впереди себя. — Это…кто? – осипло выжал из себя Честер, пытаясь опустить свои брови на место. Он лицезреет впереди себя Эминема. Он не знает, как тот тут очутился. — Городской безумный. – бережно дал подсказку подходящий Сэм Риверс. — Нездоровая истеричка, — хохотнул Вэс Борланд, тряхнув связкой ключей, приобретенных у админа, — крашеная сучка. Беннингтон продолжал глядеть. Как рэпер получает ключ от номера, как нарочито-пафосно идёт, делая лицо попрезрительнее. Как проходит мимо их, нарочито-громко бросая собственному менеджеру: — Нельзя было избрать отель без дамского клуба?! — Ах ты… — начинает было Беннингтон, но Шинода уже подхватывает его под локоть, считая, что трепотня и так очень затянулась. Эминем исчезает в лифте и последнее, что доступно для просмотра – жест, узнаваемый всему миру, как очень неблагопристойный. Честер невольно кидает взор на Дерста и так же невольно содрогается. Он жалеет о том, что увидел эти глаза. И практически жалеет о том, что они смотрели не на него. * * * Ночь – любимое время суток каждого из их. Ночь это вдохновение. Ночь это охота. Ночь это секс, наркотики и рок, вроде бы избито это ни звучало. Фред, Сэм и Вэс посиживают за столиком и пьют четвёртую бутылку виски. Джон и Леорс посиживают в номерах. Хер знает, что они там делают, Фреду меньше всего охото на данный момент об этом мыслить. Взор фокусируется труднее. А вот и милашки. Практически полный состав Линкин Парк усаживается неподалёку. Дерст усмехается сам для себя. Они очевидно не могут без общества друг дружку. Кажется, в их составе тоже кого-либо не хватает, но Дерст даже не знает их имена. Помнит, кажется, только Шиноду и Беннингтона. Ну и хватит на этом. — Эй, Фред, — пихает кто-то в бок. Вэс, ага. Что нужно, блять?... – Фред, ты взгляни только! – и тычет пальцем вглубь бара. Фокусировка резкости изображения расстроена. Нарочито-белая футболка, нарочито-вытравленные волосы, нарочито-эпатажный мат. — Смотри, кто это здесь у нас? – ворковал Вэс, глотая виски со льдом. – как для тебя это нравится, Дерст? Он же опьянен в срань! Ненормальный мудак… Далее Дерст уже не слышит. Он вперивается взором в белобрысого дерзкого мудака. В Эминема. Он сверлит его взором, следя, как тот заглатывает очередной стакан какого-то пойла, как орёт на бармена, как пробует снять футболку. Для чего-то снять футболку, обнажив безупречное татуированное тело. Дерст задумывается о том, какое у Эминема тело и это ему не кажется ненормальным. Дерст задумывается, что кожа у Эминема теплая и чувствительная. И о том, что тот носит такие широкие брюки, чтоб скрывать стояк. У Эминема недотрах. Он кидается на всех, так как у него недотрах. Он желает, чтоб его выебали. Фред Дёрст задумывается, что тот дождётся. Белоснежный рэпер сползает с барного стула и, покачиваясь, идёт в сторону сортира. Солист Лимп Бизкит подымается, немного покачиваясь,и удаляется в сторону сортира. Вэс и Сэм с трудом провожают его взором. С таким же трудом наливают ещё. Эминем спотыкается в узеньком пространстве уборной, толкая вошедшего. Он встречается взором с вошедшим. Он шарахается от вошедшего. — Куда это ты, детка? – плотоядный сияние в черных очах не предсказывает ничего неплохого. — Охерел что-ли, Дерст!.. – заплетающимся языком рубит Эминем. – Отсоси! — С наслаждением, сладкий мой. Эминем впечатан в стенку. Эминем сжимает кулаки. В кулаках он сжимает ткань футболки этого лимповского ублюдка. Эминем кусает губу до крови, рыча от ярости. Рыча от возбуждения. Эминем скулит от стыда, когда рука Дерста скользит в брюки. В очень широкие брюки, чтоб они могли как-то задержать всесущие пальцы. Эминем пробует сопротивляться. Он пробует сопротивляться сам для себя, ненавидя себя. Ненавидя Дерста, который на данный момент запустил руку к нему в брюки, который начинает медлительно дрочить Эминему. Это очень. Это уже очень. Рэпер кончает в руку Дерста и грезит сгореть со стыда. Но сгорает от желания, тут и на данный момент. Фред Дерст убирает руку, проводя пальцами по губам Эминема, заставляя раскрыть их и облизать всё до последней капли. Принуждает его испытать собственный свой вкус. Позже облизывает свои же пальцы, усмехаясь всё той же плотоядной усмешкой. — Сладких снов, красавец. – осиплый выдох растворяется в воздухе спиртными парами и дверь захлопывается перед носом рэпера. Эминем не ощущает собственных ног. Он не ощущает собственного сердца, ритм которого стремится к нулю со скоростью света. Опьяненный Беннингтон ведёт себя ещё ужаснее, чем трезвый. Он лапает Шиноду за колени и заглядывает прямо в глаза, заставляя глядеть лишь на него. Он кусает Майка за губу, когда тот отворачивается. Он отправляет нахуй всех участников группы по очереди. Он впивается в губки Майка, не оставляя тому никакого выбора. Беннингтон опьянен и накурен, Шинода тоже опьянен, но неясно от чего посильнее: от выпитого либо от губ Честера. Переводя дыхание, Честер тыкает длинноватым указательным пальцем вглубь бара и орёт: — Фред Дёрст трахался в сортире!! Ответ не принуждает себя ожидать: — Отсоси, малышка! – ответ, поддержанный осиплым смешком, кратко царапающим кое-где понизу животика. Честеру Беннингтону кажется, что это не такая уж и нехорошая мысль. До концерта остаётся двенадцать часов. * * * — Где мой наушник?! – орёт Беннингтон, мечась по гримерке, как припадочный, — Где, блядь?! Где, блядь?!! Шинода медлительно зашнуровывает кеды. Для него это стало обычным обрядом перед концертом: Беннингтон орёт, он мирно занимается своим делом. Без этого никак. Выходя за водой, он слышал в далеком помещении томные басы лимповских гитар. Они репетировали до последнего, затачивая звучание как клинок. Шинода задумывается о том, что ему бы нравился Дерст, если б он не был таким невоздержанным. Но что касалось его музыки – она была достойна почтения. Более чем. Майк с плохо скрываемым любопытством проходит мимо ещё одной двери. За ней стоит таковой вопль и мат, что он невольно морщится, прищурившись. Рэпер-легенда готовится к выступлению. Шинода всегда желал поглядеть, как репетирует Эминем, но интуиция, выработанная годами, давала подсказку, что ему в голову прилетит стул, как он откроет дверь. А Шинода доверяет собственной интуиции. Майк задумывается о том, что Беннингтон с Эминемом похожи. Ему кажется это смешным. Истеричный Беннингтон. Возлюбленный Беннингтон. Выступать третьим труднее, чем выступать первым. Лимп Бизкит выходят с последней песней трижды. Эминем раздевается на сцене до трусов и дорогих кроссовок, и зал желает продолжения. В мгле открытого космоса ревёт зал. Лимп Бизкит за сценой пьют за здоровье Линкин Парк. Майк Шинода и Честер Беннингтон, влажные от пота и возбуждения, встречаются взорами на сцене. В жизни есть вещи, которые не изменяются. В тесноватой гримёрке орет Эминем, царапая спину Фреда Дерста.

1 2 3 4 5 Просмотров: 498 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0