Главная » 2013 » Апрель » 25 » Пока не поздно Слэш яой

---

01:05 Пока не поздно Слэш яой

Пока не поздно — Слэш (яой) Katekyo Hitman Reborn! Персонажи: Бельфегор/Фран, Вария, Червелло Рейтинг: PG-13 Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Songfic, ER (Established Relationship) Предупреждения: Погибель персонажа, OOC, Ченслэш Размер: Драббл, 4 странички Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. Ты не жалей, Все не зря Лица людей Тают и меркнут Мы с тобой молчим, ты и я — вдвоем Далее не желаем, больше не поем Ветер в волосах, наш простывший след Слезы на очах, нас там больше нет Бельфегор задумывается, что у него назойливая мысль. Ему кажется, что иллюзионисты повсевременно преследуют его. Чтоб позже с ними случилось что-то ужасное. Их тела хрупки, их души потеряны. Они не зависят от кого-либо. Живущие сами по для себя, в собственном своем мире. Но иллюзии здесь ни при чем. Просто они есть рядом с другими, но в то же время – раздельно ото всех. Бельфегор колеблется, зависит ли от него Фран. Иллюзионисты слабы и сильны сразу. Но у каждого из их одна участь – умереть в бою, в последний миг поняв, что их орудие – вещь невесомая. Маммон. Фран. Позже будет кто-то ещё. Бельфегор утомился. Не из-за перемен напарников. А так как с каждым из их как будто терял частицу самого себя. *** Бельфегор делает вид, что ему всё равно. Как будто действия последних дней его не касаются. Он продолжает жить, как обычно угрожая Франу физической экзекуцией, и забавно смеется. Но иллюзионист уверен, что всё это – напускное; и в хохоте семпая время от времени слышатся истерические ноты, и тонкие пальцы дрожат, пока не обхватят ножики. Фран не направляет внимания на такое поведение Царевича, вобщем, как и на него самого. Он ощущает что-то странноватое, что-то страшно неверное, но понимает, что это и будет единственно верным решением. Их выходом. Их спасением. Бельфегору не нравятся курящие люди. Он и так просто горячится, но когда лицезреет кого-либо с сигаретой рядом с собой, просто приходит в ярость. Но ему не кажется иррационально несуразным посиживать на кухне в 3 часа ночи и выкуривать сигарету за сигаретой. Полупустая пачка «Winston», тайком стянутая у Леви, лежит на столе, там же посиживает и Потрошитель. Царевич глубоко затягивается, ощущая едкий дым, но в конвульсивном кашле не заходится – привык уже. И ночь – потаенная сообщница – прячет все эмоции Бельфегора, все его потаенны, под своим покровом. — Семпааай, — тихо зовет Фран, шаркая босоногими ногами по полу. – Вы почему не спите? Он проходит мимо стола и открывает окно. — Не спите, надымили здесь… Пробудился, увидел, что вас нет. – Фран высовывает голову в окно и вдыхает ночной воздух, прикрыв глаза. – Я поразмыслил, что вы снова лунатите… — Шел-ка ты бы лучше спать, — зло гласит Бельфегор. Пепел с сигареты падает в кружку, рассыпаясь желтоватыми искрами. – Я для тебя не нянька, чтоб баюкать на ночь. Иллюзионист хладнокровно отворачивается от подоконника, подходит к Царевичу и, пристроившись меж его рук, обымает, прижавшись щекой к груди. Бельфегор пробует отстраниться, но осознает, что никчемно, можно только зазорно сбежать. Фран как будто ощущает это и заводит руки Царевича для себя за спину. Бельфегор невольно отстраняет ту, в какой сигарета, и ворчит: — Осторожно, обжечься можешь. Мальчик поднимает голову и глядит снизу ввысь испытывающим взором. Царевич 2-ой рукою небережно обхватывает его за спину. — Какой вы всё-таки алогичный, семпай. То уничтожить меня всегда желали, то боитесь обжечь. Я отлично помню с самого первого денька вашу маньячную ухмылку и обещания разрезать меня на куски. — Я не желаю гласить об этом на данный момент, — тихо отзывается Бельфегор и тушит сигарету, ломая её о дно стакана. Позже запускает пальцы в зеленоватые волосы и разворачивает лицо кохая к для себя. Фран немного трется щекой об его ладонь, но позже морщит нос: — Вы насквозь провоняли сигаретами. Вытерпеть их не могу. — Я тоже, — шепчет Потрошитель, наклоняясь. – Как и тебя… — Я знаю, — кивает иллюзионист и проводит рукою по его ноге. – Только у вас нередко появляется странноватое дикое желание к объектам вашей неприязни, семпаай. Бельфегор сжимает его коленями и обымает за талию, притягивая к для себя. Их лица – совершенно близко, дыхание смешивается, а губки замирают в паре миллиметрах друг от друга. — Лягушка, — произносит Царевич одними губками. Фран прислоняется впритирку, пряча лицо кое-где в области шейки Потрошителя. Горячо дышит приоткрытым ртом, думая о кое-чем собственном. Бельфегор тоже задумывается, отстраненно смотря куда-то в приоткрытое окно, и наобум поглаживает спину мальчишки. Мягенькая ткань футболки приятно скользит под пальцами. Зеленоватые пряди колышутся, и Царевич невольно задумывается про себя: «Откуда тут ветер?». Занавески на окнах висят бездвижно, как будто застывшие. «Ветер вездесущ, — вспоминает Бельфегор и закрывает глаза. — Он просачивается куда угодно. Ветер, порывы шторма, ураган…» — Вы скоро придете, Бел-семпай? – Глас Франа у самого уха – медлительно, нудновато, но так обычно. И так нужно. Царевич молчком кивает и тянется за сигаретами. — Тогда я не буду спать, — гласит иллюзионист, мазнув губками по щеке Царевича. Отстраняется и уходит. Бельфегор докуривает последнюю сигарету. Его взор падает на окно. Там непроглядно мрачно. Темнота впитала все очертания, оставив только неясные силуэты деревьев. Царевич моргает, пытаясь изгнать чувства липкого, противного сомнения, и задумывается: «Всё будет хорошо». Позже соскальзывает со стола, конфискует пустую пачку и идет к Лягушонку. Flashback — Занзас-сама, но такой приказ Девятого… — Передай ему, мусор, что я не собираюсь подчиняться схожим приказам. – Несостоявшийся шеф Вонголы гневно прожигает взором бардовых глаз обеих женщин. По их плечам струятся длинноватые волосы розоватого колера. – У меня наисильнейшие хранители, а вы желаете, чтоб я уничтожил 1-го из их? — Этого желаем не мы, — возражает одна из прибывших – та, что в маленьких темных шортах. – Девятый… — Мне плевать на Девятого и его цели, — злится Занзас. – Проваливайте! Девицы уходят – расстроенные таким отношением к главе Вонголы, но не подающие вида. Занзас ещё с минутку посиживает бездвижно, уставившись в стенку невидящим взором. Позже, малость позднее, зовет: — Мусор! Никакой реакции на его слова нет. — Мусор! – орет он, повышая тон. Смуглые пальцы со злобой впиваются в локотники кресла. – Волосатый мусор! Скуалло заходит, чуток помедлив на входе. — Врой! Чего для тебя? Орешь так, как будто что-то случилось. — Можно сказать и так, — отзывается Занзас уже тише. – Девятый передал через этих девок собственный приказ. Он желает, чтоб в Варии были только самые способные. Он колеблется в проф пригодности нашего иллюзиониста и приказывает проверить его возможности. – Руки поглаживают черный бархат кресла. – Если Фран проиграет, то умрет – слабаки не достойны жить. Если же проиграет его противник, то тоже будет убит – в Варии не место никчемному мусору. — Врой, шеф! – восклицает капитан и продолжает обеспокоенно: — Не хочешь ли ты сказать, что кто-то должен… — Девятый не разрешает распространяться об этом даже Вонголе. Желает, чтоб мы провели поединок снутри Варии, своими силами. — Означает, кто-то из хранителей должен сразиться с Франом? – Скуалло изредка именует иллюзиониста по имени, но на данный момент один из таких моментов. – И поединок будет смертельный? И кто будет его противником? Будем тянуть жребий? Занзас лупит кулаком по креслу. — Мусор! Что за абсурд? Я сам выберу ему противника. Капитан опускает голову и гласит не по привычке тихим голосом: — Я должен ему об этом сказать. — Конкретно так, мусор. Да, и скажи об этом ещё кое-кому… End of Flashback — Семпай… — Молчи, Лягушонок. – Царевич отворачивается, но Фран держит его за плечи и разворачивает к для себя. — Вы должны выиграть. Вы просто не сможете проиграть. — Ты тоже. — Я – другое. Я новый, и у меня могут быть осечки. Так желает шеф. Вы всегда отлично делали приказы. Вы хоть раз проваливали задание? — Нет, — безучастно. Бельфегор отстраняется. Только тонкие пальцы не дают ему отвернуться, уйти. — Семпай, — шепчет Фран. – Или вы, или я. Других вариантов нет. Все усвоют, если проиграет иллюзионист. Но чтоб проиграл Принц-Потрошитель – неприемлимо. Вы ведь гений, и придумаете какой-либо метод обойти мои иллюзии… — Заткнись! – шипит Царевич, вцепляясь в мальчишку. – Умолкни, умолкни!.. Пальцы, руки, губки ложатся на рот Лягушонка. Бельфегор, задыхаясь, целует его – резко, неистово. Руками обхватывает лицо Франа, держит, не давая отвернуться, покрывает поцелуями щеки, нос, губки. Пальцы скользят вниз, стягивая варийскую форму, сейчас – такую ненавистную. На пол летят полосатый свитер, футболка, позже ещё одна – Лягушонка. Фран, прижимаясь оголенным телом к Царевичу, прерывисто шепчет – дыхание сбивается: — Семпаай… Скажите… Бельфегор затыкает его поцелуем, не позволяя сказать ни словечка больше. Зато иллюзионист издает другие звуки, очень похожие на стоны. С видимым усилием отрывается от Потрошителя и повторяет – прямо в ищущие губки: — Скажите это, семпай… Скажите мне… Пока ещё не очень поздно. Бельфегор упрямо молчит, стопроцентно сосредоточившись на плечах и груди мальчишки. Тот стонет практически в глас, когда Царевич проводит языком мокроватые дорожки по его телу. — Пожалуйста, семпаай… — просит Фран. Бельфегор резко останавливается и поднимает голову. Его взор скользит по губам иллюзиониста, ещё выше — и встречается с его очами. Царевич молчком глядит, а позже гласит одно-единственное слово. Лягушонок утомилось закрывает глаза. *** Желто-красный огонек таинственно сияет в мгле. Сигарета белеет меж пальцев, немного подрагивая. Тонкие губки выдыхают дым. Глаза щиплет, но это, естественно, из-за дыма. Курение – непривычное для него занятие. Он чуть не заходится в приступе кашля, но совладевает с ним, закрывая рот рукою. На стуле лежит лягушачья шапка. Пластмассовые глаза поблескивают в мгле, как будто изготовленные из слюды. Он стряхивает пепел, вдумчиво следя за пляской искр. Сигарета медлительно тлеет. Ночкой сложнее всего. Ночь приносит нескончаемые раздумья и мемуары о Нем. Злоба закипает снутри, сменяясь растерянностью. Он тушит сигарету, сминая окурок в отвратительную форму. Выдыхает ртом – кажется, что ему не хватает воздуха. Позже глядит в сторону шапки-лягушки. Отворачивается – она не ответит не мучавшие его вопросы. Взор как будто глядит через стенку, как будто его глаза способны созидать что-то ещё кроме этой комнаты. Сигарета угасает совсем. По ту сторону окна виден приближающийся рассвет. Тут тихо, пусто и сиротливо. И ещё – больно. Как будто забрали часть тебя самого. Сумерки, одиночество – и тихий хохот. Слезы на щеках. Закушенные губки. Отчаяние. И – шепотом: — Фран… Не вернуть Наших билетов. Не получить Добросовестных ответов Мы с тобой молчим, ты и я — вдвоем Далее не желаем, больше не поем Ветер в волосах, наш простывший след Слезы на очах, нас там больше нет...

1 2 3 4 5 Просмотров: 427 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 6 Гостей: 6 Пользователей: 0