Солнечно. Вероятен поцелуй. — Katekyo Hitman Reborn! Персонажи: Рехей Сасагава/НЖП, фоном - Гокудера, Тсунаеши, Ямамото, Киоко, Хана, и пара придуманных одноклассниц Рейтинг: PG-13 Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Обыденность Предупреждения: OOC, ОЖП Размер: Мини, 7 страничек Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. -Савада! Даю для тебя еще пару минут экстремально поразмыслить! Тебя ожидает экстремальное будущее, если ты запишешься в боксерский клуб! Цунаеши негативно помотал головой и виновно улыбнулся. -Цуна, в самый экстремально последний раз для тебя прошу: запишись! – Лицо Сасагавы выражало мольбу и надежду. Хаято, которому уже надоели «экстремальные» вопли-мольбы-просьбы Рехея, намеревался этот дурдом закончить, как вдруг, старший брат Киоко насторожился, как будто охотничий пес, и рванул в обратную сторону, крикнув в итоге о «подумать». Ошеломленные ребята стали очевидцами очень любопытной картины. Весна, бушевавшая в городке, тянула школьников из кислых потрясающих комнат на улицу, под нежные лучи теплого солнца. Ребята, группами человек по пять-шесть, проводили перемены на школьном дворе. Вот невдали на травке посиживают Киоко и Хана. Рехей идет прямо к ним – идет просто походкой, одной рукою пытаясь пригладить волосы, но еще более их взлохмачивая. Киоко отрадно улыбается брату, и встает на ноги, но Сасагава задерживается около сестры не больше, чем на 5 секунд – конкретно столько ему потребовалось, чтоб удостовериться, что с ней все в порядке. Рехей идет далее, к своим одноклассницам, сидячим на лавках чуток поодаль. Три совсем не похожие друг на друга девицы: блондиночка Нана, наилучшая ученица класса; русоволосая хохотушка Адель; и миловидная шатенка Дофин. Сасагава подходит к девицам и звучно приветствует их – так звучно, что ребята слышат его в обратном углу двора. Дофин отрадно улыбается и что-то гласит в ответ; Адель задористо смеется, и тянет Нану за рукав блузки, кивая на здание школы. Рехей тем времен присаживается рядом. Они могли быть потрясающей парой: размеренная Дофин и вечно энергичный Рехей. **** В первый раз в жизни Сасагава Рехей, глава боксерского клуба, хранитель Солнца Вонголы, человек, вообще-то не пугливый, страшился признаться – и сначала себе – в том, что втюрился. Втюрился до утраты пульса. Это странноватое чувство в груди, когда он смотрел на ее точеный силуэт на фоне окна, пугало и притягивало сразу. Сердечко начинало биться о ребра, как будто птица в клеточке, и, казалось, что этот обезумевший ритм слышали все вокруг. И одноклассники уже знали. А она – нет. Все так же нежно смотрела на смущающегося при каждой встрече Рехея, здоровалась, перебрасывалась парой слов, заставляя багроветь еще более, отвечать двумя-тремя фразами, и уходить, удирать, только бы не созидать этих коричневых глаз, не слышать возлюбленного голоса, ну и вообщем – закончить вести себя, как кретин. Бывало и по-другому: он начинал нести всякую чушь, с страхом понимая, что не может тормознуть. В такие моменты хотелось провалиться через землю. Вот и на данный момент – он молол всякую ересь, а Дофин молчком слушала, отрадно улыбаясь и щурясь от броского солнца. -А в эту субботу в нашей школе будут проходить соревнования. Будет экстремально забавно. И я, — здесь он споткнулся, с страхом понимая, что несет, — желал бы тебя пригласить. Ну, в качестве болельщика. Сердечко сделало пару ударов и замерло. -В субботу? – Дофин подставила лицо теплым лучам, а позже поглядела на замершего в ожидании Сасагаву. – Я непременно приду. А на данный момент идем, mon ami*, звонок уже прозвенел. **** За денек перед соревнованиями Сасагава беспокоится – может быть, даже 1-ый раз за всю свою недолгую пятнадцатилетнюю жизнь. Его стращает то, что за боем будет следить Она. Он не должен проиграть. …Дофин в первых рядах зрителей. Когда он, стоя на ринге, оглядывает массу, то сразу замечает шатенку. Та ободряюще улыбается, и все трудности будто бы исчезают. Рехей, надевая капу, дает для себя слово, что, если выиграет, непременно признается в собственных эмоциях. **** -Поздравляю, — Рехей обернулся к двери и застыл. Дофин стояла на пороге, прислонившись к дверному косяку. -Спасибо. – Ну, вот, казалось, словарный припас завершился. Сколько Сасагава не пробовал пересилить себя, и сказать хоть что-то – ничего не выходило. Да, и подходящей темы-то для разговора не находилось. -Рехей, все в порядке? – обеспокоенно спросила Дофин, входя в раздевалку. – Ты побагровел. Юноша что-то промычал нечленораздельное. Шатенка фыркнула, и присела на лавочку. Пару минут прошли в молчании. Красноватый, как вареный рак, Сасагава колупал пол носком кроссовка, Дофин молчком следила за ним. Неловкость на мягеньких лапках прокралась в помещение, и, как будто сетью, стала опутывать все вокруг. Поначалу она добралась до совсем смущенного Рехея. Боксер побагровел еще более, хотя, казалось, больше некуда – лицо Сасагавы напоминало перезревший томат. Дофин тихо кашлянула, напоминая о для себя. Позже смутилась, и тоже принялась колупать паркет носком кеда. -Знаешь, я беспокоилась, когда, — женщина глубоко вздохнула, — когда ты пропустил удар. Резвый взор на пластырь, что декорировал на данный момент переносицу Сасагавы, и – еле уловимое движение со стороны Рехея. Юноша дернулся, как-будто от удара током. Дофин застыла, не понимая, что случилось… …Дверь открылась и в раздевалку просунулась голова Ямамото. Бейсболист, улыбаясь, почесал в затылке. -Я помешал? – малость смущенно спросил он. -Нет, нет, — заверили его Дофин и Рехей сразу, позже поглядели друг на друга и внезапно расхохотались. -Рехей, там ребята спрашивают, тебя ожидать, либо нет? -Да, во имя экстрима! Я на данный момент приду. Дверь закрылась. -Ну, пожалуй, я пойду, — Дофин встала на ноги, Рехей вышел следом за ней. По коридору они брели вдвоем. Ребята ожидали Сасагаву в фойе школы. -До завтра, — попрощалась Дофин, и направилась к выходу из строения. Вонгола окружила боксера, кто-то хлопал его по плечу, он слышал слова поздравления. -Рехей, идем, — его потянули к выходу из школы. ***** -Дофин, Дофин! Во имя экстрима, подожди! – шатенка быстро обернулась, позже тормознула, теребя ремешок сумки в руках. Рехей тормознул рядом, приводя дыхание в норму. -Привет. -Ты в школу? А почему так рано? – засыпал даму вопросами Сасагава. -Я сейчас дежурю, — Дофин улыбнулась. – Бегаешь? -Да! Сейчас экстремальный забег! Дофин, ты же француженка? -На половину, — осторожно ответила шатенка, — а почему ты интересуешься? -Ты экстремально отлично знаешь французский? -Да. -Ты бы не могла дать мне несколько уроков? Эта экстремально безумная идея длительно созревала в его голове. Рехей со ужасом ожидал ответа. «Если откажет, — задумывался он про себя, — означает, все потеряно». -Наверное, смогла бы, — вдумчиво произнесла Дофин. – Только я не совершенно понимаю, для чего для тебя это? Он стал нести какую-то чушь, потому шатенка решила бросить расспросы на позже. И вообщем, должны же у человека быть свои собственные секреты? -Ну, отлично, — в конце концов произнесла она. — Только когда? И где? -Может, у меня? – смущенно спросил Рехей. -Когда? – Дофин кусала губки, и больше не улыбалась. -Ты свободна в выходные? -Да. Я приду. **** Всего три слова сделали хранителя Солнца счастливым на всю оставшуюся неделю. Они больше не говорили, только время от времени Дофин ловила на для себя взор Рехея – счастье, плохо скрываемое счастье плескалось в его очах. И на душе становилось тепло-тепло, а губки сами растягивались в ухмылке. …-Так, я думаю, начнем с основ – с алфавита, — тонкие пальцы писали буковкы, а он посиживал, не веря своим очам. Они – одни, в его комнате, в его доме, и никто не будет мешать. -Рехей, ты меня слушаешь? – обеспокоенно спросила Дофин, заметя, что с парнем что-то не так. -Да-да, Q – это экстремальное О с хвостиком, — как будто во сне отозвался Сасагава. -Я уже про U объясняю, — поправила его женщина. – Но меня веселит, что хоть что-то врезается в память. Дофин улыбнулась, и хранитель Солнца запамятовал, как дышать. …-Ты меня слышишь? – донеслось до него откуда-то издалека. -Да-да, я тебя экстремально слышу, — затараторил Рехей, старательно вырисовывая буковку за буковкой. -Ты сейчас странноватый, — женщина пододвинулась ближе, что бы поглядеть – что все-таки у него выходит, но, чуть только прядь ее волос задела парня, как тот подпрыгнул на месте. Дофин засмеялась. -Рехей, ты не захворал? – холодная ладонь прикоснулась к жаркому лбу. Сердечко ушло в пятки, а потом быстро-быстро забилось. Он схватил ее ладонь и еще сильней придавил к коже. Шатенка застыла. Коричневые глаза повстречались взором с сероватыми. «Смелей!», — скомандовал для себя Рехей. Он немного подался вперед. Тихий стук в дверь и их как будто отталкивает друг от друга. Дофин притягивает к для себя 1-ый попавшийся учебник, Рехей утыкается в тетрадь и изображает старание. На пороге стоит Киоко. Младшая сестра смущается, чуть увидя Дофин, позже что-то спрашивает. Рехей отвечает на автомате… ***** Радостный май уступил место июню. 1-ый триместр подходил к концу. Сасагава с страхом осознавал, что, если он не попробует поправить оценки на данный момент, придется ходить на дополнительные курсы летом. -Это экстремально нереально – поправить оценки по трем особо сложным предметам за две недели! – Рехей с страхом просматривал странички дневника. Тсуна вздохнул, отлично понимая состояние Сасагавы. Ямамото улыбнулся, а Гокудера только хмыкнул. У обоих оценки были довольно-таки высоки, и им уж точно не придется дополнительно заниматься на каникулах. **** -Я могла бы посодействовать с алгеброй, — Дофин садится рядом, и дыхание перехватывает. — К тому же, у меня есть конспекты по всем темам. А французский подождет. Рехей через силу произносит: «Спасибо». Дофин разъясняет намного понятней, чем учителя. Уже через пару минут Сасагава увлекается решением. Они повторяют в денек по несколько тем: поначалу по алгебре, позже британский и японский. Когда в конце триместра в табеле Рехей с удивлением обнаруживает оценки на два балла выше, чем ранее, его радости нет предела. -Спасибо, во имя экстрима, ты мне очень очень посодействовала, — он повторяет эти слова по пару раз в денек. Дофин только улыбается и отмахивается от него. Вот и на данный момент, женщина в очередной раз ответила: «Не за что», и поторопилась в спортзал. Рехей идет за ней, но, в один момент, дверь наиблежайшего кабинета раскрывается, и четыре руки втаскивают его вовнутрь. -Привет, — здоровается с обалдевшим Нана, Адель смеется, и машет ему рукою. – Мы желали бы побеседовать с тобой о Дофин. Рехей багровеет и что-то бубнит для себя под нос. -Да не оправдывайся ты. Все знают, что она для тебя нравится, — блондиночка подходит к наиблежайшей парте и облокачивается на нее. -Ну, не считая самой Дофин, — поправляет подругу Адель. – Но мы тут не для того, что бы заглядывать в душу самого главы боксерского клуба. Мы просто желаем тебя попросить… -…пригласи Дофин на свидание. -Чего?! – Рехей от неожиданности выкрикивает эти слова. – Да я подойти-то к ней боюсь… Видя торжествующие взоры женщин, он осознает, что «экстремально спалился». -Ну, другими словами, не…Вобщем… Во имя экстрима, что вы от меня желаете? -Пригласи ее на свидание. – Повторила Нана. -Скажи, что хочешь ее отблагодарить за помощь. – Схватила Адель. Подруги переглянулись, и улыбнулись друг дружке, а после помахали Сасагаве ручками и скрылись в неведомом направлении. -Пригласи. Она согласиться, – услышал Рехей, когда дверь за ними закрылась. **** -Эм, Дофин. – Женщина обернулась к смущенному Рехею. – Можно с тобой побеседовать? -Я слушаю, — шатенка подошла ближе. «Давай, это проще простого», — на уровне мыслей подгонял себя Рехей. -Давайсходимкуданиудьввыдные, — скороговоркой выпалил Сасагава и зажмурился. -Прости, что ты на данный момент произнес? – переспросила озадаченная Дофин. -Давай сходим куда-нибудь в выходные. Ну, эээ, это за то, что издержала на меня столько времени… -Рехей, это совсем не непременно, — Дофин нахмурилась и опустила взор в пол. -И все таки – соглашайся. Будет экстремально. – Рехей практически теряет надежду, но, в один момент: -Хорошо. Зайдешь за мной? **** Дофин ойкает и хватает его за руку временами. Рехей осознает, что билеты на сеанс кинофильма ужасов был не наилучшей мыслью. Либо все-же напротив? Ее ладошки теплые. От каждого прикосновения Рехея как будто ударяет током. -Ой-ой-ой, — тоненько взвизгивает Дофин и, закрыв глаза, утыкается лбом в плечо Сасагавы. Хранитель кольца Солнца вздыхает, и, высвободив руку, неудобно приобнимает Дофин. Женщина поудобней устраивается на плече парня. В мгле кинотеатра плохо видно, но, до конца сеанса на ее губках играет легкая ухмылка. **** Оба ощущают себя некомфортно, сидя друг напротив друга в кафе. Рехей с суровым видом изучает столешницу, Дофин кусает губки, и глядит в окно. -И как для тебя кинофильм? – в конце концов, пробует нарушить затянувшееся молчание Сасагава. -Мне очень понравилось! Издавна желала сходить на «Затаившихся», но, то времени не было, то компании. Они еще некое время дискуссируют кинофильм, позже плавненько перебегают к интересам. Гласит с Дофин оказывается просто – Рехей больше не ощущает той неловкости, что присутствовала ранее. Они засиживаются допоздна. Проводив даму до дома, Сасагава идет по освещенным улицам Намминори, чувствуя себя самым счастливым человеком на Земле. **** Дофин приходит на каждые его соревнования. И с каждым разом решительность Рехея вырастает. Он уже не так очень беспокоится при виде шатенки. Еще одно соревнование, еще одна победа. Сей день очень солнечный, и потому, глядя на улицу, Сасагава вспоминает бой за кольцо Хранителя Солнца. В раздевалке – тихо и пусто. Уже все ушли, не считая него. Рехей рассеян сейчас, и потому он не сходу замечает, что кто-то заходит, а когда замечает «гостью» становится поздно. Путей к отступлению нет, и все, что остается – застыть на месте с полотенцем в руках. **** Два денька вспять. -Рехей, и все-же, я не понимаю, для чего для тебя французский язык? – Дофин глядит на парня вдумчиво, кусает губки. Сасагава косится на окно, позже с энтузиазмом рассматривает комнату. Сейчас они занимаются в доме девицы. Рехей пробует подобрать слова для ответа, но вот неудача – в голове пусто. А Дофин ожидает. -Ну, вобщем… Я желал… — Он глубоко вздыхает, и в один момент выпаливает, — я желал экстремально признаться одной девице на французском. Сказать о том, что она мне нравится. Шатенка становится печальной, но Сасагава этого не замечает, глядя совсем в другую сторону, опасаясь повстречаться с Дофин очами. -Если ты просто желал объясниться кому-то в любви на французском, необходимо было просто спросить у меня, а не пробовать пройти весь курс. «Давай, не трясись, ты же мужик! Здесь нет ничего сложного», — подбадривает себя Рехей. -Дофин, я… -Давай на сей день закончим. Я себя непринципиально чувствую. -Если ты хочешь… — Хранитель кольца Солнца в ступоре. Он собирает вещи, и недоуменно глядит на даму. Та, казалось, не замечает ничего вокруг, кусает губки и хмурится. Она провожает его до двери. -Девчонки, — хмурится Сасагава, идя домой под проливным дождиком. – Вы экстремально странноватые созданья. Он пробует осознать, что так разочаровало Дофин, и в один момент останавливается, осененный одной экстремально безумной идеей. …Дом Савады – ближний. Он чуток ли не выламывает дверь, а, когда недоуменный Тсунаеши открывает ему, практически орет: -Можно к для тебя на пару минут? Мне экстремально необходимо написать кое-что! Будущий Десятый впускает его в дом. Рехей пишет стремительно, торопливо листает странички словаря, вспоминает все то, чему учила его шатенка. А когда письмо закончено, так же стремительно исчезает из дома, оставляя недоуменного Саваду на пороге чесать в затылке и гадать, что отыскало на его Хранителя. Добежать до дома Дофин спортсмену – проще обычного. Письмо падает в почтовый ящик, и здесь Рехей осознает, что он творит. Но, вспять пути нет, и глава боксерского клуба идет домой, радуясь, что завтра выходной, и с Дофин он не повстречаться еще как минимум денька три – в пн у него соревнования, и на уроках он находиться не будет. **** …Все, что остается – застыть с полотенцем в руках. -Привет, — Дофин лаского улыбается, и подходит близко-близко – он, при желании, может посчитать веснушки на ее лице. -Привет, — глас хрипл от долгого молчания. Рехей запамятывает вообще обо всем, и приходит в себя только когда полотенце перекочевывает из его рук в руки девицы. Она сушит ему волосы этим самым полотенцем, что-то забавно рассказывая, совершенно не стесняясь того, что Сасагава стоит перед ней в одних джинсах и кроссовках. В раздевалке тихо и пусто. Все ушли, не считая него. Рехей стоит перед Дофин и сразу благодарит судьбу за таковой подарок и проклинает себя за нерасторопность. Если б он только ушел с ребятами, то ничего бы не было. И он не вызнал, что Дофин пахнет карамелью. Что она забавно морщит носик, когда смущается. Что ее руки теплые и на удивление нежные. И что она, в сопоставлении с ним – малая и хрупкая, практически как Киоко. Полотенце отложено в сторону, и женщина отстраняется, смущено спрашивая, все ли в порядке. Он отвечает, что да. Да какое, к черту, «в порядке», когда сердечко рвется из груди, во рту пересохло, и язык еле-еле вертится? В чем заключается этот «порядок», если он не может отвертеться от мысли, что ее губки очень манящие, и он желает выяснить, каковы они на вкус? Что бы кое-чем себя занять, Рехей отворачивается к шкафчику и отыскивает футболку. Закон подлости – обыденный порядок отсутствует, все перевернуто, и фото Дофин на самом видно месте. И здесь же – кипа тетрадных листов, исписанных с 2-ух сторон – писем, так и не врученных адресату, что покорливо посиживает на данный момент за его спиной и с любопытством ее изучает – взор девицы Сасагава чувствует кожей, как-будто он материален. На глаза попадется расческа, и, что бы кое-чем занять дрожащие руки, он начинает причесываться. Дофин просто встает и бесшумно подходит к застывшему, как изваяние, Рехею, отражаясь в зеркале. Дотрагивается рукою до его плеча, и Сасагаву как будто ударяет током. Он отскакивает от девицы и врезается в примыкающий шкафчик, прижимаясь к прохладному железу спиной, надеясь, что его это охладить. Дофин напориста. Она подходит к Рехею и, цокая языком, немного касается кончиками пальцев рассеченной брови. Морщит носик, что-то гласит. Рехей потрясен, Рехей безоружен. В голове – сумятица. Расческа падает из ослабевших пальцев. Все силы уходят на то, что бы ни накинуться на даму на данный момент, когда никого нет. А она, казалось, не замечает ничего вокруг. Стоит рядом, лаского улыбаясь, шепчет что-то по-французски. Что-то знакомое. Кажется: «Je t’aime**». А позже привстает на цыпочки и прижимается своими губками к его губам. Создается чувство, что, на мгновение, земля и небо поменялись местами. Глаза сами запираются, руки обымают узкую талию, прижимая Дофин к для себя. Температура в помещение подымается сходу на несколько градусов – либо, это только кажется? Сердце-предатель, рвется из груди, выстукивая обезумевший ритм. Тонкие пальцы вплетаются в волосы, прижимая его к для себя. Голова кружится, а ноги – как ватные. На мгновение становится холодно – женщина отстраняется, конвульсивно глотая воздух. Она глядит в сторону, он – на нее. В один момент Дофин разворачивается и удирает. Рехей садится на лавочку и в один момент щурится от броского солнечного света. Дверь в раздевалку остается открытой. В воздухе пахнет карамелью – как напоминание о том, что это не сон. Сасагава лупит себя по щеке, что бы убедиться в этом. Он глядит на ладошки, что обымали даму пару минут вспять и неуверенно улыбается. Через пару минут Рехей выйдет под палящие лучи солнца и сразу увидит Дофин. Она будет стоять около ворот школы, ждя Сасагаву. Они уйдут из школы совместно, сопровождаемые недоуменными взорами Гокудеры и Тсунаеши, счастливыми – Наны и Адель, и смущенными – Киоко и Ханы. А июль, как будто шаловливый мальчик, будет смеяться им лицо. Он то знает, что сейчас, в этот солнечный летний денек, будет много-много поцелуев. И в первый раз, Дофин признаются в любви на французском – пускай, и с кучей ошибок в произношении, зато от незапятнанного сердца. __________________________________________________________ *mon ami (франц.) – мой друг **Je t’aime (франц.) – Я тебя люблю
|