Главная » 2013 » Апрель » 17 » Тебе Слэш яой

---

23:49 Тебе Слэш яой

Для тебя... — Слэш (яой) Петрова Лена «Лейна» Персонажи: Трион/Торрен, Сирин/Торрен Рейтинг: NC-17 Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Фэнтези Предупреждения: Изнасилование, Инцест Размер: Мини, 3 странички Кол-во частей: 1 Если встретите грамматическую либо стилистическую ошибку в тексте, пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите CTRL+ENTER. Вскрик. Гул падающей со стола хрустальной вазы. Протяжный стон. Удар. Тишь. Всхлип. Обыденные, обычные звуки. Естественные, приевшиеся, пошлые… Беспощадные. Трион слезает с брата, достаточно хмыкает, застегивает штаны. — Свободен. Торрен всхлипывает, с трудом приподнимается на столе – почему-либо брату нравится брать его конкретно тут, — жалобно глядит на старшего. — Трион… — Я произнес – свободен. Либо хочешь еще? – кронпринц ухмыляется. – Ты сейчас таковой страстный. Желаешь повторить? Я не против. Тор шмыгает носом, хватает одежку и вылетает за дверь. Обычно, естественно, как обычно… Безжалостно. Старший брат насилует его. Каждую ночь – а то и ловит деньком, припирает к стенке, либо заваливает где-нибудь, либо просто придавливает к для себя – и берет, грубо, страстно, скупо, как свою собственность, бессловесную, безвольную, как вещь, которой можно крутить как угодно… — Сладкий, — горячо шепчет Трион на ухо вскрикивающему брату. – Таковой послушливый и покладистый. Таковой мягенький и жаркий… И не сопротивляешься. Боишься? Торрен только всхлипывает. — Верно делаешь, братишка. И не дергайся – будет больнее, ты ведь знаешь. Ты же не хочешь, чтоб было как впервой? Торрен содрогается всем телом, вспоминая, как брат лишил его невинности. Скрутил, привязал к кровати, так, что он не мог двинуть и пальцем, растянул его анус до максимума, с каким-то садистским наслаждением использовав для этого ручку собственного клинка, горлышко бутылки из-под вина и ножку фужера. Торрен орал так, что Трион отчасти накинул полог безмолвия на себя самого – чтобы не оглохнуть. Он трахал его длительно, упоенно, много раз менял позы, израсходовал практически всю смазку, что была, измучил брата до того, что он уже не мог даже шевелиться. — Трион… Почему? – выдохнул Торрен, чуть к нему возвратилась способность гласить. Кронпринц усмехнулся. — А то ты не понимаешь, — он вздернул его подбородок. – Ты несусветно прекрасен. Ты соблазнителен. Ты хотим. Я желаю тебя. — И все? — И все. И все. Трио был жесток. Иногда – очень жесток. Иногда – утонченно ласков. Иногда – демонически обольстителен. Но – постоянно – жесток. Он насиловал брата каждую ночь, удовлетворяя свою ненасытную похоть. Торрен молчал. Он страшился. До того времени, пока в один прекрасный момент его, забившегося в угол и конвульсивно плачущего после еще одного раза, не отыскал Сирин. Он молчком окинул взором измазанную в сперме и крови рубаху Торрена, его влажное от слез лицо, исцарапанные и искусанные плечи, шейку и грудь, взял за руку и повел за собой. — Я подозревал, — сухо произнес Сирин, усаживая дрожащего царевича на кровать в его комнате. – Но не мог поверить. Последующие некоторое количество дней Сирин не выпускал Торрена из покоев. Потихоньку вылечивал его раны. Поил успокоительными настоями. Нежно гладил по голове, обымал, но когда попробовал поцеловать – Тор шарахнулся от него как от прокаженного, заворачиваясь в покрывало и обнимая себя за плечи, и поглядел с таким страхом, что у Сирина сжалось сердечко. — Не трогай меня… — шепнул Торрен. – Не трогай, пожалуйста… Прошу тебя… Не трогай меня… Не делай мне больно… Пожалуйста… Сирин, дрожа от ярости и соболезнования, погрузился на одно колено у кровати Тора. — Ни за что… Ни за что, мой царевич. Ни за что на свете. Никогда. Я убью хоть какого, кто посмеет причинить вам боль… Торрен успокоился. Но Сирин больше не смел дотрагиваться к нему. И только ночкой, когда Тор спал, свернувшись клубочком на постели, Сирин позволял для себя брать в ладошки пряди его расчудесных мягеньких волос и прижимать их к губам. Тор страшился прикосновений. Да что там – он даже от взглядов передергивался – ему все казалось, что на него глядят похотливо и сладострастно. — Трион, ублюдок… — скрипел зубами Сирин. Торрен медлительно сходил с разума. Придворные доктора только руками разводили. Беспощадности и извращения старшего брата серьезно пошатнули психику молодого царевича. Он беспричинно рыдал, шарахался от каждой протянутой руки, просил не трогать его, закутался в покрывало и посиживал бездвижно, уставившись в одну точку. Никто, не считая Сирина, не знал, в чем настоящая причина его срыва. Трион, сейчас не имеющий способности подобраться к братишке, кривился и таскал в кровать придворных дам, которые, вобщем, ни в какое сопоставление не шли с Торреном. Не выдержав, Трион в один прекрасный момент ночкой пробрался в комнату к собственному младшему – он очень желал его, он очень привык к нему, он очень длительно смотрел на него как на свою собственность… И он вожделел возвратить его. Сирин примчался на истошный вопль Торрена, которого Трион уже завалил на кровать и с которого уже начал срывать одежку. Советник оттащил кронпринца от младшего брата… а позже уже Советника оттаскивал от наследника темноэльфийской короны военный отряд дроу. — Подонок, — прорычал Сирин, удерживаемый десятком боец. – Дуэль! Двор ахнул. Торрен следил за дуэлью из окна собственной комнаты. Он дрожал, хотя отец обымал его за плечи, успокаивая – Норрен все знал, — и вскрикнул, когда левая кисть Триона отлетела в сторону, заливая песок тренировочной площадки густой красной кровью. Торрен рыдал в объятиях Сирина – невзирая ни на что, он жалел брата, он не мог его непереносить, ибо был очень добр. Советник утешал царевича, изумляясь и радуясь тому, что тот не только лишь не опасается его прикосновений, да и сам хочет их, целовал его, смелея с каждым поцелуем… а позже, осознав, что Торрен вожделеет этого, уронил его на кровать и взял – лаского, медлительно, плавненько, плавясь от неописуемого наслаждения и пытаясь доставить царевичу как можно больше удовольствия. Ведь ранее Тора только насиловали – грубо, безжалостно, против воли… И Торрен рыдал – от наслаждения, не от боли. Он отдавался Сирину, полностью, тихо рыдая, стонал, выгибался, но не произносил ни слова. И только когда Советник кончил, он, напрягшись всем телом, выдохнул ему на ухо: — Сирин… Торрен отдался ему… и на последующий денек не пробудился. Сирин потрясенно стоял на коленях у постели младшего царевича и неотрывно смотрел на него. — Кома, — покачал головой старший доктор. – От шока. Он сам не желает пробуждаться. Трион поджал губки и вышел из покоев, прихрамывая – вчера Сирин задел ему голень. Советник весь денек не отходил от Торрена и держал его за руку. Трион дал бы весь мир за то, чтоб быть на месте Сирина. Но он считал, что не имеет на это права. Ведь все – его вина. К вечеру стало понятно, что царевич Трион покидает мир Лареллы и отчаливает в мир Демиургов. Сартар опустился в тишину. Доктора поддерживали жизнь царевича Торрена в течение 5 лет. На 6-ой год он пробудился. И первым, кого он увидел, открыв глаза, был Сирин. — Я ожидал вас, мой царевич, — Советник поднес руку Торрена к губам. – Нет. Мой повелитель. Тор изумленно раскрыл глаза. Трион пропал без вести. Повелитель Норрен слег и уже не мог управлять государством. Через два месяца, когда Торрен малость оправился от комы, его короновали как правителя черных эльфов. Сирин пришел к нему ночкой после коронации. И Торрен, отдаваясь собственному возлюбленному Советнику, умолял его остаться с ним навечно. И Сирин поклялся ему. — Только ваш, мой повелитель. Навеки. — Только твой, мой советник, — выдохнул Торрен. – Надолго. Творец Миров, Демиург Трион, прошлый кронпринц темноэльфийского царства, стоящий на балконе царских покоев, опустил голову и спустился вниз. У него было еще много работы. Сделать Мир. Целый Мир. Мир, который он даст младшему брату. Мир, которым он будет обладать совместно со своим возлюбленным. Мир, в каком Торрен будет счастлив. Счастлив. Но – не с ним.

1 2 3 4 5 Просмотров: 261 | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0

Статистика
Онлайн всего: 2 Гостей: 2 Пользователей: 0